Над пропастью

- Паш, тебе не стоит этого знать, правда. Это только между нами.

- Хорошо, но если решишься, я рядом.

Он побыл еще немного и уехал, а через несколько часов явился Кир. Кто бы сомневался?

Стоит в дверях, опять это озабоченное выражение лица. Сколько можно? Не устал строить видимость заботы? Я категорична, злюсь, и, мне кажется, имею право. Он - человек, уничтоживший все хорошее в наших отношениях. Разве можно помнить ужины при свечах или завтраки в постель, когда происходит то, чего в реальной жизни не должно быть... То, что может происходить где-то в книжках или фильмах, но не со мной... Но почему тогда я помню его нежный шепот на ушко? Почему помню эти ужины? Почему? Мне бы вычеркнуть все, оставив в памяти только плохое, но я упорно цепляюсь, словно мазохист, которому недостаточно, что его и так растоптали.

Ругаю себя всевозможными словами, но все равно, когда вижу его, все внутри переворачивается. Держусь. Не для себя - нет, для малыша, которому не нужен такой отец. Ему нужна нормальная семья, а может ли такая быть у нас? Сомневаюсь. Очень сильно. Мне бы полюбить Пашу - настоящего мужчину, который не бросит в беде, с которым спокойно, но почему-то не могу? Наверное, до сих пор люблю Кирилла, ведь сердце ускоряет свой бег, стоит ему оказаться рядом. Дура.

- Лерочка, ты как? - Спрашивает мой муж.

А я смотрю на него большими глазами и просто начинаю плакать. За что мне это? Он специально? Это его "Лерочка", как будто мне недостаточно, хочет добить окончательно. Чувствую прикосновение к руке и слышу его тихое, ободряющее.

- Ну, ты чего? Не плачь, родная. Все будет хорошо.

- Не будет, Кир, - смотрю на него глазами, полными слез, - я же сказала. Почему ты пришел? Зачем мучаешь? Тебе недостаточно было меня растоптать, ты и дальше хочешь продолжать надо мной издеваться?

- Лер, я не хочу издеваться, я хочу все исправить. Деньги на счету, если в них только дело. Они твои, они всегда были твоими. Это я дурак. Ты имеешь полное право злиться, да, я все испортил, но сейчас все будет по-другому. Обещаю.

Я игнорирую его слова. Не важно, что он говорит. Не хочу слушать. Не хочу видеть. Не хочу больше страдать. Он когда-то уже обещал быть защитником, я думала, он - спаситель, а оказался моим разрушителем.

Глава 24

Кир с Пашей по очереди дежурили в моей палате целую неделю. Я чувствовала себя между... просто, между ними. С одним - напряженная тишина, с другим - более уютно, хорошо.

Прошло несколько дней, а меня стала беспокоить их встреча. Нет, я знала, что она будет и никуда от этого не деться, но все же. Как бы не натворили они делов. Хотелось забиться в уголок, и чтобы все решилось без меня. Я и так постоянно находилась на грани нервного срыва, а встречи с Киром не способствовали моему душевному равновесию. Я понимала, что мне пора быть сильной, взять свою жизнь в свои руки, а Кирилл... вот смотрю на него, и вроде бы тепло испытываю, но дотрагиваться к этой теплоте не хочется, потому что вспоминается плохое. Вадим... меня часто посещали мысли, что именно произошло в ту ночь, почему Кир это позволил, почему именно так все было, а не иначе? Но я не решалась спросить, а, возможно, не хотела. Кирилл же, в большей мере, молчал и просто смотрел, и от этого становилось еще больней. Откуда эта теплота в его глазах? Раньше в них был только один огонь, это сейчас я уже понимаю, что ошибочно принимала за чувства то, что было обычным вожделением. Ведь любимыми не делятся, какими изощренными бы ни были вкусы. Благо, время, чтобы осознать это, у меня было. Красивыми словами не исправить все, но и заставить себя ничего к нему не чувствовать не удавалось. Быть может, это была проверка, но слишком она уж жестокая...

С Пашей же все было по-другому, он не просто меня поддерживал, он давал силы пережить следующий день, а его нежные прикосновения задевали что-то во мне, особенно приятно было смотреть, как он гладит мой живот, спрашивая, как там поживает малыш. И, как бы ни было на душе фигово, поневоле я улыбалась, а настроение росло, а потом приходил Кирилл, и настроение падало, комок подступал к горлу. И в большей степени не из-за того, что он весь такой - красивый, с цветами или конфетами пришел - нет. Из-за того, что я хотела его простить, я злилась на себя, била себя призрачными кулаками, пыталась себя вразумить, и у меня даже получалось... Но стоило ему появится, как все менялось. Я знала, что у меня не будет с ним никогда "долго и счастливо", не дура ведь. Жизнь с ним - американские горки. Но почему тогда так хотелось забыть плохое, и в то же время не получалось?

Ждать за каждым поворотом подвоха очень тяжело на самом деле, но подвохов не было. Примерное поведение Кирилла, подарки, молчание - сбивали с толку, даже Алла подтвердила, что деньги на счету. Значит, вернул, но почему тогда снимал? Много вопросов и все без ответа...