Над пропастью в огне

Валид молчит. Я уже думал, что он положил трубку. Но тут мой слух мерзко режет его победный хохот.

— А знаешь, я оставлю ее себе. Твоя Ника оказалась охуенной девкой…

* * *

Ника❤

Летнее солнце за окном заливало все своим светом. Сквозь плотные шторы в комнату проникали самые сильные и яркие лучи.

Я засмотрелась в щель между тюлью и окном. Безумно захотелось выйти. Прогуляться по мягкой траве, вдохнуть аромат зелени высоких деревьев, насладиться счастливыми песнями маленьких птиц. Желание жить вновь проснулось во мне. Правду говорят, утро вечера мудренее! Так и я. Всего лишь вчера смертельно страдала, горела в болезни. А уже сегодня чувствую себя бодрой и отдохнувшей. Снова наполненной жизненными силами. Я легко спорхнула с кровати и пошла в ванную. Порыскала по пустым шкафчикам и нашла забытую кем-то расческу. Длинные волосы с трудом удалось расчесать спустя, наверное, полчаса моих потуг. Привела себя в порядок, насколько это было возможно. Затем вышла из ванной обратно в комнату.

Я подошла к двери и попыталась открыть. Снова заперто. То, что я по прежнему узник бесило меня. Не сломило. А скорее наоборот, взбудоражило. Разбудило желание бороться, придумать план побега. Возможно, прийдется притвориться покорной. Усыпить насильника, моего тюремщика.

От скуки решила позаниматься йогой. Постояла в собаке. Сделала пару солнечных ассан… Не заметила, как постепенно втягулась в любимое дело. Уже и на голове постояла, и в мост вышла и даже в шпагате порастягивалась. Боль чуть утихла и синяки стали светлее. Тело благодарно подбросило эндорфинов, и мне снова показалась вся ситуация не такой уж неизбежной и патовой.

Ближе к обеду ужасно захотелось есть. Меня начали одолевать смутные тревоги. Неужели Валид приказал не кормить меня?!

Возможно, он наказывал меня таким образом за то, что я в первый день заключения раскидала еду.

Все дни, что я сидела под замком в четырех стенах, этот подонок возвращался поздним вечером. А это значит, что выпросить еду удастся как минимум через пять-шесть часов… Желудок предательски заныл, давая о себе знать.

Я постаралась отвлечься. Походила по комнате, как неприкаянная. Уселась на широкий деревянный подоконник. Рассматривать природу мне доставляло удовольствие.

Я сообразила открыть окно. На свежем воздухе стало легче. Я вылезла из комнаты и уселась на откос.

Несколько огромных сторожевых псов сразу подбежали ко мне и начали громко и протяжно лаять. Их можно понять, они стерегут меня. Отрабатывают свой хлеб. Правда мне от этого только хуже.

— Эй волчок, серенький бочок, ты чего такой злой? Мало кормят? Бьют? Да, твой хозяин еще тот садюга! Я тебя понимаю, — от скуки я решила поговорить с самой большой собакой породы хаски. Глаза у нее были безумно красивыми. Снежно голубые. Словно ледышки. Смотрелись очень странно в такое теплое лето. Шерсть собаки коротко стрижена. Значит хозяин заботится о том, чтоб хаски не было жарко.

Все время, что я сидела, собаки не прекращали лаять. Будто у них залип проигрыватель. Но меня это не раздражало. Наоборот, я чувствовала себя снова живой. Впитывала запахи природы, знакомые звуки животных.

Я просидела так несколько часов, изредка меняя положение занывшего тела. Помедитировала. Обдумала свое печальное положение. Валид оказался еще худшим подонком, чем Тамир. Но я ведь не знаю, что меня ждало в тот вечер, когда меня выкрали. Скорее всего, что Тамир изнасиловал бы меня также жестоко, не особо интересуясь моими желаниями.

Я словно очутилась над пропастью, берега которой в адском огне двух жестоких мужчин. Мне не хочется примкнуть ни к одному из них. Но разве кто-то меня спрашивает…

Я обошла комнату, зашла в ванную. От голода кружилась голова. Чтоб не упасть в обморок, я открыла кран и напилась горячей воды. Стало немного легче.

Обессиленная и вымотанная я упала на кровать и провалилась в тревожный сон.

Проснулась я в темноте, среди ночи. Порывы ветра трепали шторы и нагоняли жути. Мурашки побежали по коже. Я с трудом поднялась. Голова кружилась от голода. Это уже шли третьи сутки без еды. А если учесть, что в первые дни я тоже отказалась кушать и ела лишь бульйон, когда лежала с температурой, то состояние мое было ужасное.

Все проблемы отошли на второй план перед голодом. Сразу вспомнилась поговорка — Любовь приходит и уходит, а кушать хочется всегда!

Я поплелась к двери. Неимоверным усилием постучалась, крикнула в пространство. Попросила о помощи. В ответ тишина. Я уныло побрела в ванную и снова напилась горячей воды. Валид, подонок! Ненавижу его! Как можно относиться с такой жестокостью ко мне?! Я ведь ничего никому не сделала. Это незаконно! Несправедливо!

Я подошла к окну и выглянула на улицу. Темно, но забор подсвечивается фонарями на столбах. Машины Валида нигде не видно. Возможно, он не возвращался домой. Или поставил ее в гараж, который я не видела, из своего окна. Собак не было видно. Скорее всего им надоело сидеть возле моей темницы.

Мысли лихорадочно стучали в висках. Что если попробовать сбежать…