Над пропастью во лжи Том 1

— Мы нашли упоминания о твоей матери в дневниках Юртаса. — Ржан протянул мне стакан с водой. — Он не знал о ее беременности. И после очередной миссии собирался вернуться на землю и забрать девушку домой.

— Она была его меей. — Мартас улыбнулся. — Он собирался купить дом. Не успел.

— Юртаса убили. — Выдохнула Лире. — Подробности его смерти засекречены. Даже Ржан не смог узнать.

Я смотрела на фотографию и пыталась осознать смысл услышанных слов. Мама, отец — марсианин, смерть.

— Ты очень похожа на отца. — Продолжила Лире. — И вот здесь, — она указала пальцем на еле заметное пятно, — такое же было у твоего отца.

— Но, разве женщина может.… Я хочу сказать…. Разве она может, забеременеть от марсианина. Это же невозможно. То есть…. Разве в женщине не должен быть марсианский ген?

— У твоей матери этот ген был.

— Вы не можете утверждать….

Я до последнего пыталась опровергать сказанное. Это было естественным сопротивлением переменам. Эти знания рушили всю картину мира. Как ни странно, к мысли о том, что мама случайно забеременела от какого-то гастролера, и была брошена на сносях, казалась мне более безопасной, чем все это безумие. Решающим аргументом стал ДНК — тест.

— Я сделал его в день твоего приезда. — Мартас развернул над столом рабочий экран. — Ты, с вероятностью девяносто девять процентов являешься мне племянницей. Дочерью моего покойного брата.

Я молча смотрела на экран. Пыталась найти подвох. Признаки подделки документа. Все было тщетно. Серийные номера, защитные голограммы медицинского центра, какие-то дополнительные печати.

— Если хочешь, — Ржан похоже понял мое смятение, — можем провести дополнительную экспертизу в любом медицинском центре.

— Что это за печати?

— Подтверждение подлинности теста от «Департамента Гражданства».

— Я не поняла.

— Ты гражданка Марса. — Терпеливо пояснила Лире и погладила меня по руке.

Вот только пока это для меня ничего не значило. Я не знала, как на это реагировать. Не понимала, как это может изменить мою жизнь. Не понимала, что с этой информацией делать.

— Я могу побыть одна?

— Конечно. — Лире улыбнулась и положила на слот тонкую информационную пластину. — Это дневник твоего отца. Если захочешь узнать его ближе.

Маша

Я росла без родителей. Совру, если скажу, что никогда не думала о том, какого это, расти в нормальной семье. Где мама и папа. Бабушка, к которой приезжаешь на выходные. Теплые посиделки вечерами. И что-то там еще, что положено у нормальных семей. Конечно, задумывалась. Как без этого? Особенно остро вопрос с родителями стоял в раннем детстве. Когда пытливый детский ум не понимал, почему Ксанру и Роберта забирает мама, а меня бабушка.

Но, я никогда не считала себя в чем-то обделенной. И вообще…. Все эти годы жила как за каменной стеной. Купалась, пусть не в родительской любви, но все же в любви. Бабушка давала мне все самое лучшее. А с мыслью о том, что родителей у меня нет, я уже давно смирилась. И вот, спустя столько лет, на неизвестной планете я узнаю….

Тонкая пластина лежала на столе. Дневник моего отца. Человек, подаривший мне жизнь. Он не бросал не меня, ни маму. Он просто…. Просто умер. Просто не смог прийти. А она… Она ждала. Ждала, верила и носила меня под сердцем. И это сердце…. Она тоже не смогла быть без него. Подарила мне жизнь и ушла за ним.

Из глаз покатились слезы. Крупные, теплые капли катились по щекам, шее, проваливались куда-то ниже. Щеки, уши горели огнем. Нос заложило от слез. Я практически не могла дышать. Широко открывала рот и жадно глотала воздух. Чертова планета!

Вместо того чтобы утихнуть, истерика только усиливалась. Я уже не могла нормально дышать. Краем сознания понимала, грядет паническая атака. Только эта мысль заставила сделать глубокий вдох, а потом выдох. И еще один вдох и выдох. Тиски, сжимавшие грудную клетку, ослабли. Я еще не могла трезво соображать. Обессиленная неожиданной истерикой доползла до дивана и провалилась в тягучую тьму.

Спала плохо. Это даже сном нельзя было назвать. Так, сторожевая дрема, как говорила бабушка. Когда засыпаешь на рабочем месте и просыпаешься от каждого шороха. Так и я на своем диванчике просыпалась от каждого постороннего звука. То часы издадут какой-то резкий звук, то сообщение на коммуникатор, то оконные занавески.

Где-то в середине ночи заставила себя перейти на кровать. Надеялась, что там, на удобном матрасе, удастся забыться крепким сном. Но нет. Не удалось. Стало только хуже. Сон как рукой сняло. Я поднялась и вставила информационную пластину в проигрыватель.

В воздухе появилось изображение молодого мужчины. Высокий, с характерным оттенком кожи и такой теплой, практически озорной улыбкой. Он сложил руки на груди и широко улыбнулся. А потом сделал несколько вдохов и начал говорить: