Над пылающей бездной

Уилл увидел, что губы Раффа шевелятся. Слова товарища прозвучали у него в наушниках приглушенно, как будто доносясь издалека.

— Она права. Нарова. Здесь никого нет. Я это чувствую. Этот остров — он брошен.

— Ты не можешь этого знать, — возразил Джегер.

Ему пришлось повысить голос, чтобы перекричать пульсирующий шум потока воздуха.

— Здесь никого нет, — повторил Рафф. — Когда мы спускались, ты заметил хоть один огонек? Хоть самый крошечный? Или какое-нибудь движение? Хотя бы что-то?

— Все равно это место надо осмотреть. Сначала взлетная полоса. Затем лаборатории Каммлера. Шаг за шагом.

— Ага, я знаю. Но можешь мне поверить — здесь никого нет.

Джегер испытующе смотрел на него из-за стекол щитков.

— Если ты прав, о чем это говорит? Что это означает?

Рафф покачал головой.

— Не знаю, но выглядит это очень скверно.

Джегер ощущал то же самое, однако ему не давала покоя еще одна мысль, от которой он чувствовал себя физически плохо.

«Если на острове никого нет, куда Каммлер отвез Руфь и Люка?»

Они продолжали неуклюже ковылять вперед, приближаясь к темной стене леса, похожие на астронавтов, но без преимущества невесомости, облегчающей тем путь. Держа на груди тупорылые пистолеты-пулеметы, вошли в ожидающие их джунгли.

Как только оказались под кронами деревьев, на них опустился мрак. Сплетающиеся ветви не пропускали сюда ни проблеска света. Джегер щелкнул кнопкой фонаря, закрепленного на пулемете, и яркий луч пронзил черные джунгли.

Перед ним находилась почти непроницаемая стена угрюмой растительности — стволов, гигантских пальмовых листьев и лиан толщиной с ногу мужчины. К счастью, от взлетной полосы их отделяло лишь несколько сот ярдов.

Джегер успел пройти совсем немного, как вдруг над его головой что-то зашевелилось. Странное скрюченное тело прыгнуло на него из густого сплетения ветвей. Существо было необыкновенно ловким и гибким. Уилл поднял неуклюжую правую руку в перчатке, чтобы отразить нападение, и нанес удар левой, целясь атакующему в горло характерным для крав-мага ударом.

В рукопашном бою удары должны быть сильными и наноситься беспрерывно — желательно в самые уязвимые места противника, главным из которых является шея. Но кем бы ни была эта тварь, она оказалась слишком проворной. Или, возможно, движения Джегера были скованы массивным костюмом. Ему казалось, он увяз в какой-то густой жиже.

Его агрессор увернулся от первых ударов, а мгновение спустя Джегер ощутил, как что-то очень сильное обвилось вокруг его защищенной скафандром шеи. То, что его опутало, начало сжиматься.

Сила этой твари — относительно ее размеров — была просто невероятной. Джегер ощутил, как в его жилах вскипел адреналин. Скафандр топорщился и собирался в складки, а тем временем четыре сильные конечности обхватили голову Уилла. Джегер начал обеими руками отрывать их от себя, но тут его взгляду неожиданно предстало совершенно шокирующее зрелище. Прямо перед ним возникло лицо — красноглазое, безумное, оскаленное, — и существо бросилось на него. Длинные желтые клыки ударились о щиток.

По какой-то неведомой причине приматы считают людей, заключенных в скафандры, более страшными и агрессивными, чем когда они совершенно беззащитны. Как и предостерегали Джегера во время инструктажа в Фалькенхагене, обезьяны, даже такие маленькие, как эта, способны превращаться в очень опасных противников.

Еще более опасных, когда их мозг запекается вирусной инфекцией, полностью изменяющей их поведение.

Джегер нащупал глаза облепившей его твари — одно из самых уязвимых мест. Его пальцы в перчатках соприкоснулись с ее глазницами, и он классическим приемом крав-мага, не требующим особой ловкости или скорости, изо всех сил вдавил их внутрь.

Пальцы Уилла погрузились во что-то скользкое, жирное и влажное — он чувствовал это даже сквозь перчатки. Из глазниц животного вытекала жидкость — кровь.

Он вдавил большие пальцы еще глубже, подцепив одно из глазных яблок. Наконец обезьяна сдалась и свалилась с него с яростным визгом. Последним разжался хвост, обвивавший шею Джегера смертельной хваткой.

Раненое и безнадежно больное животное тем не менее совершило отчаянный бросок, пытаясь уйти от преследования. Джегер поднял свой МП-7 и нажал на спусковой крючок. Одним выстрелом он сразил спешащую в укрытие обезьяну.

Она замертво упала на землю.

Уилл наклонился, чтобы осмотреть ее, обводя неподвижное тело лучом фонаря. Под редкой шерстью кожу примата покрывали вздувшиеся красные пузыри. А там, где ее туловище вспорола пуля, из нее струилась река крови.

Но это нисколько не напоминало нормальную кровь.

Она была черной, зловонной и тягучей.

Смертельный вирусный суп.

Воздух ревел в ушах Джегера, напоминая звук железнодорожного состава, несущегося по длинному темному тоннелю. Каково это — жить с таким вирусом? — подумал он.

Что значит — умирать, не зная, что именно тебя убивает?

Твой мозг превращается в поджаренное месиво из лихорадки и бешенства.

Органы расползаются внутри тела.

Джегер содрогнулся. Это место было воплощением зла.