Над Уралом-рекой

К сожалению, до сих пор не удалось установить, кто является автором проекта. Считали, что здание спроектировано архитектором А.П. Брюлловым, братом выдающегося русского художника Карла Брюллова, но в последние годы возникли сомнения, так как в его архивах не найдено документов, подтверждающих это. Авторство приписывается также архитектору Тону который в 1830-е годы был уже профессором Академии художеств и проектировал преимущественно церковные постройки. По свидетельству же современников, в частности генерала Бларамберга, который начал служить в Оренбурге в год окончания строительства этого здания, автор проекта ― Александр Павлович Брюллов.

Говоря об этом здании, прежде всего нужно отметить, что оно стояло свободно и соответственно воспринималось иначе, чем теперь, когда оно буквально зажато другими постройками. С юга был одноэтажный дом, находившийся, по-видимому, несколько дальше, чем построенный в 1880-е годы и дошедший до нас двухэтажный кирпичный. С северной стороны на довольно значительном расстоянии стоял двухэтажный дом военного ведомства, который к тому же не доходил до красной линии главной улицы почти на двенадцать метров. Поэтому северная сторона Благородного, или Дворянского, собрания, как его тоже называли, от упоминавшегося уже бассейна на пересечении Николаевской и Неплюевской улиц просматривалась почти на две трети. Таким образом здание значительно выделялось на фоне остальной застройки и производило сильное впечатление. В наше время не так просто представить себе это, потому что изменилась не только среда, но и пропорции постройки. Со стороны Советской улицы дом теперь ниже на полметра, если не больше, в результате неоднократного подъема проезжей части и тротуара, и облицованный камнем цоколь совсем уже скрылся за слоем асфальта. Подъем так называемого «культурного слоя» вообще необходимо всегда учитывать при оценке пропорций старинных построек.

Бывшее здание Благородного собрания имеет два больших зала и целый ряд более мелких помещений. Главный фасад решен в виде двух сильно выступающих ризалитов, соединенных террасой на цокольном этаже. Окна главного зала уходят, таким образом, куда-то глубь здания, создавая атмосферу отдаленности от улицы, отрешенности от повседневных забот. Это подчеркивало сословную обособленность высших слоев от остального народа, их высокое положение. Дворовой фасад, или скорее садовый, тоже решен в виде двух ризалитов, но в отличие от главного фасада, между ними выступает полукруглый объем гостиной с крыльцом и огибающей его с двух сторон лестницей, что сразу объединяет внутреннее и внешнее пространство, здание как бы раскрывается. В обработке фасада применен дорический ордер. Внутренняя отделка, отличавшаяся большим изяществом, сохранилась лишь частично.

Главный фасад в качестве ограждения крыши украшала баллюстрада, утраченная позже. Но не только отсутствие баллюстрады нарушает первоначальный облик этого памятника архитектуры. В первые десятилетия, как свидетельствуют планы, не было пристроя с северной стороны, там, где сейчас вход. Он появился, вероятнее всего, в 1870-е годы, и строился каким-то доморощенным умельцем, а не архитектором, так как элементы декора не соответствуют ни пропорциям аналогичных деталей на здании, ни архитектурным нормам вообще.

Торжественное открытие Благородного собрания состоялось 2 декабря 1841 года. Вот как кратко описывает его в своих мемуарах Бларамберг, который был участником этого события: «Организовали запись, по которой каждый член общества согласно своему состоянию должен был внести средства, и в течение недели было собрано 10 тыс. рублей ассигнациями ― сумма для Оренбурга того времени значительная. Поистине блестящий бал состоялся 2 декабря в залах Дворянского собрания; такого бала оренбуржцы еще никогда не устраивали; Блестящие мундиры, богатые туалеты, музыка, обслуживание и ужин были не хуже, чем в Петербурге, и генерал-адьютант Перовский, за здоровье которого было выпито много шампанского, был очень тронут привязанностью своих подчиненных и почитателей, а также восхищен любезностью множества женщин и девушек, среди которых было много красавиц». Таким образом, цвет тогдашнего оренбургского общества отпраздновал, выражаясь по-современному, ввод в эксплуатацию этого дома. Самой значительной стройкой того времени был комплекс Караван-Сарая. Это было первым строительством такого размаха вне стен крепости. Караван-Сарай строился как место для пристанища башкир, для укрепления связи с ними, для налаживания более тесного контакта, но делалось это не только ради башкир, а в гораздо более широких целях.

В те годы правительство стремилось привлечь на сторону России народы Средней Азии, исповедывавшие ислам. В большой степени это стимулировалось необходимостью противостоять проискам Великобритании в этом районе. Одной из мер привлечения среднеазиатских народов было проявление заботы о своих подданных мусульманах.