Над законом

– Я же сказал: некогда, – отрезал Илларион. – Что за барские замашки? Неужели нельзя поговорить здесь, на месте?

Гуннар колебался.

– Хорошо, – сказал он. – На месте так на месте. Сегодня ночью кто-то пролез в дом, взорвал сейф и выкрал деньги и мои бухгалтерские расчеты. Я был уверен, что это сделал ты. Если на то пошло, то я и сейчас в этом уверен.

– А номера купюр у вас не были переписаны? – спросил Илларион.

– Зачем это тебе?

– Так были или нет?

– Ну, были. От этого ведь не легче.

– Как знать, – сказал Илларион, полез в карман и протянул Гуннару несколько стодолларовых купюр. – Проверьте-ка это.

Плешивый взял деньги и передал их охраннику, что-то тихо сказав по-латышски. Охранник исчез.

– Что это значит? – спросил Гуннар.

– Сегодня утром Старцев дал мне две тысячи в счет будущих услуг, – пояснил Илларион. – Что это за услуги, он не объяснил, но казался очень довольным. По-моему, он просто хотел заручиться зачем-то моей поддержкой.

Вернулся охранник и что-то быстро затараторил по-латышски. Илларион сидел с безразличным видом, высасывая из сигареты последние капли никотина.

– Деньги из моего сейфа, – сказал Гуннар. – Что дальше?

Илларион пожал плечами.

– Откуда я знаю? Это, в конце концов, ваше дело. Вы обставили Старика с товаром, он подорвал ваш сейф – я-то здесь при чем? В конце концов, заработаете еще. Завтра прибывает груз – я, кстати, затем и приехал, чтобы сообщить это вам.

– Да, мне звонили из Москвы, – морща лоб, рассеянно сказал Гуннар и вернулся к волнующей теме ограбления. – Деньги – зола, – сказал он. – Вот документы – это потеря. Это может обернуться настоящей катастрофой.

– Это все ерунда, – отмахнулся Илларион. – Ну, возьмите на той стороне заложника и обменяйте его на эти ваши документы, если они вам так дороги. Как чеченцы. Чего проще-то?

– Плевал Старцев на заложника, – сказал Плешивый Гуннар и с шумом втянул воздух через стиснутые зубы. – Я могу угнать у него из-под носа весь район, и все будут только рады: и Старцев, и, в особенности, заложники. Один я не буду рад.

– Семья? – спросил Илларион, прекрасно знавший, что мадам Старцева вместе с отпрысками загорает на девственно чистых средиземноморских пляжах.

– Они в отъезде, – буркнул Гуннар. – Старая корова резвится с молодыми итальянскими бычками... и потом, за нее Старик не даст и ломаного гроша.

– А дети?

– Я же говорю – они в отъезде. Нет, это.., как это.., дохлый номер.

– А как насчет его любовницы?

– Какой любовницы? – насторожился Плешивый Гуннар. – У этого козла есть любовница?

– А у вас нет? Молодая учительница. Живет в школе, совершенно одна, под минимальной охраной.

Старцев в ней, по-моему, души не чает. Плевое дело – пришел и взял.

– Киднэпинг... – Плешивый поморщился, словно у него заболел зуб. – И что за времена вдруг настали? Так было тихо, спокойно.., воздух, сосны...

– Прошу прощения, – вмешался Илларион. – Я спешу. Так вы говорите, вам звонили из Москвы? Надо же... У меня сложилось совершенно иное впечатление. Я думал, Старцев попытается эту информацию от вас утаить и провести машину на свой страх и риск.

– Ну, еще бы, – сказал Гуннар. Он все еще пребывал в глубоком раздумье. – Хорошо, – сказал он. – Заложник так заложник. Документы необходимо вернуть. Вы возьметесь за это дело?

– За какое? – спросил Илларион. – Вести переговоры со Стариком мне не улыбается. Когда он увидит меня в такой роли, то сразу примется палить, как стопушечный фрегат.

– Не притворяйтесь идиотом, – посоветовал Гуннар, – у вас это плохо получается. Я имею в виду похищение.

– Я же сказал – плевое дело. Сколько?

– Три.

– Пять.

– Четыре.

– С половиной.

– Вы всегда так торгуетесь?

– Торговаться за каждую копейку до победного конца – основополагающий принцип деятельности книголюба. Вам известно, что я книголюб?

– Вы нахал. Я согласен на четыре с половиной.

– Деньги-то у вас есть?

Гуннар посмотрел на Иллариона. Хотя он стоял на земле, а Забродов сидел в высоко поднятой кабине 'лендровера', ему показалось, что Плешивый смотрит на него сверху вниз.

– Четыре с половиной тысячи долларов – это не деньги, – сказал Плешивый Гуннар и надменно улыбнулся. – В крайнем случае, поищу в старом пиджаке.