Надбавка за вредность

И, как ни в чем не бывало, вернулся к игре.

Так, кто там следующий? Воронцов. Стоит, скрестил руки на груди в попытке закрыться и смотрит исподлобья, но удивление во взгляде есть.

— Кирилл Романович, я увольняюсь. Заявление завтра же будет на вашем столе. Две недели отработаю, как полагается. А там извините. Мне нравилось в «Немезисе», но играть в шашки, когда на доске расставлены шахматы, я не буду. Возможно, наберусь опыта и попытаю счастья в вашей фирме снова.

И стою, смотрю на него так же, вызывающе. Потому что вдруг поняла, что начала изначально не с той карты, теперь и расплачиваюсь.

— Это ваш выбор, Кира. Если вы так решили, то для вас — это единственный верный путь. Только не забывайте, что работать вам придется в том же объеме, что и сейчас. Никаких поблажек не будет. Выданный аванс нужно отрабатывать.

— Я на другое и не рассчитывала, — согласилась я.

— В течение нескольких минут выезжаем. Державин, ты бить собираешься?

— Уже, Кирилл, — усмехнулся Максим. Точный удар кием — и шар, задетый битком, прицельно влетает в лузу.

Все-таки хорошо уметь мастерски играть. У меня бы не получилось, или… Раз уж день сегодня такой противоречивый, то, может, и продолжить его делать таким?

Заметив мой заинтересованный взгляд, Державин протянул мне кий.

— Хочешь, подруга? — и смотрит с вызовом. Решусь или не решусь. А сказал так, будто с уважением. Даже странно слышать… неужели всего-то и нужно было не только показать зубы, но и наметиться клыками на горло? Слишком легкое решение проблемы… хотя для меня оно по факту легким и не было.

— Промахнусь — ко мне никаких претензий. Сам предложил.

— Без проблем, — широко улыбнулся Максим.

Взяла кий под пристальным взглядом мужчин. Встала, ни сколько не смущаясь. Так, что тут у нас? Играла всего один раз, а полезла в такой расклад.

— Этот бей, — подсказал Державин. — Если не забьешь, так хотя бы Воронцову гадость сделаешь, хорошую комбинацию уведешь.

Этот так этот. Ударила. Перед самым ударом кий чуть скользнул по руке, и удар пришелся в нижнюю часть шара, а не в серединку, как задумывалось. Потому и шар отскочил, неуклюже врезавшись в борт.

— Гадость сделана, — поднялась я и уставилась в смеющиеся глаза Воронцова. А что такое — то?

— Ответный ход за мной, Кира, — хмыкнул он.

— Доигрывайте сами, — решил Максим. — Я уже к клиенту опаздываю. Удачи. Приятно принимать поражение от достойного соперника. До следующей игры.

— Колеса ты спустил? — вдруг спросила я.

Максим посмотрел на меня, усмехнулся и выдал:

— Хорошая идея была, не правда ли? В десяти случаях из десяти прокатывало! Тут и парень сговорчивый попался. Только вот девушка ожиданий не оправдала.

И Максим ушел, оставив нас наедине. Вот же… гад!

— Вы меня удивили, — глядя на меня, заявил Воронцов. — Доиграем?

— А разве нам уже не пора выезжать на встречу с Деменевым? — поинтересовалась я.

— Пять минут у нас есть.

Есть так есть.

— Ну что, разобрались? — Евгений заглянул в комнату и, заметив нас двоих, смело вошел. — Я рад. Ладно, Кирилл, я поехал. После встречи набери, дай знать, о чем договорились.

— Разумеется, — кивнул начальник. — Надежде передай мою… благодарность, — с некоторой паузой добавил он.

Медведев хмыкнул и, взглянув на меня, покинул наше общество.

Кирилл сделал шикарный ход — несколько шаров оказались в лузах, и моя очередь все не наступала. Нет, так я играть не хочу. Посмотрела на часы — давно пора бы уже ехать.

— Кирилл Романович… — начала я.

— Поехали, — согласился начальник, и я последовала за ним.

Встреча прошла на уровне. И даже я получила удовольствие, слушая предложения Кирилла. Илья Сергеевич согласно кивал и предложил нам обед за счет заведения. Воронцов отказываться не стал. И хотя я ощущала себя неуютно в таком роскошном месте, сумела побороть неудобство. К концу встречи даже стала снисходительно улыбаться официанту, приставленному к столу, а не вздрагивать, когда он спрашивал, что моей душе угодно.

Воронцов изредка поглядывал на меня, продолжая строить линию поведения и беседуя с клиентом. Когда выходили из «Царь — города» все-таки облегченно выдохнула. Можно расслабиться.

— Никогда не были в подобных местах? — задал закономерный вопрос начальник после того, как мы вновь сели в его черный паркетник.

— Нет, — повела я плечом.

Дорога к ресторану прошла в полной тишине, нарушаемой лишь тихим звучанием музыки. Но мне эта тишина не мешала, она была удобной. И Воронцов вроде бы разделял мое мнение. Сейчас же он впервые заговорил.

— Вы держались на уровне.

— Может быть, — не стала спорить я. — Я тщательно следила за тем, что делали вы.

— Так, Кира, а теперь скажите мне правду. Почему вы решили уволиться?

— Я вам уже сказала, — мягко настаивала я. — Вы с Максимом Алексеевичем играете в шахматы, а я готовилась к шашкам.

— Сомневаюсь, что причина только в этом. Я вам дал понять, что с вашим уходом ничего не изменится.

— Возможно. Но зато я смогу начать новую партию с умом.

Воронцов хмыкнул, и автомобиль с хищной грацией заскользил по дорожному полотну.

— Значит, вы предпочли сдаться, и я в вас ошибся, Кира.