Надбавка за вредность

— К себе, — закатила глаза. Это же меня в блондинку выкрасили, а не ее. А такое ощущение создается, что Лена экзекуции подвергалась.

— Иди, — лыбясь, заявила Елена. — Вечером подбросишь? Понравилась мне твоя ласточка.

— Я на автобусе.

— Э — э — э?

— Машинка хочет кушать, — развела я руками. — Денежек тю — тю. Зарплата — то еще неизвестно когда.

Превращение хохочущей Леночки в серьезную Елену произвело на меня впечатление. Подруга подобралась, сморгнула выступившие в краешках глаз слезы и грозно взглянула на меня.

— А чего ты раньше не сказала? Пошли в бухгалтерию. Аванс пускай выписывают.

— Разве так можно? Я же на испытательном!

— Можно, Кира, можно. Ты сегодня какой день работаешь? Третий? Твой испытательный, деточка, закончился еще в первый день. Так что расслабься и пошли за деньгами. У тебя карточка с собой?

— Конечно, — согласно кивнула я.

— Вот и все. Пока попросим Семеновну на эту перевести, она не откажет. А скоро должны твою сделать, зарплатную.

— Уже?

— Боже мой, Кира. Не включай наивную блонди, не надо так сильно вживаться в образ! Воронцов еще в пятницу указания дал. Никуда ты от нас уже не денешься, — ухмыльнулась подруга.

***

Лена оказалась права — Мария Семеновна, главный бухгалтер, проникшись ситуацией, легко согласилась пойти нам навстречу. Тем более что до законного аванса осталось меньше недели. И Воронцов относился к ней хорошо за профессионализм — ругать за самоуправство не будет. Интересно, у «Немезиса» свои люди в банке? А как еще объяснить, что деньги пришли на карточку уже ближе к вечеру. Недоверчиво открыла появившееся на экране телефона сообщение — баланс пополнен. Ну, Елена, я тебе по гроб жизни обязана буду. Уж в день рождения смогу хотя бы торты в офис принести — посидим, чаи погоняем на обеде. Может, наконец, и с девчонками с консультации граждан удастся познакомиться.

Без Воронцова было пусто. И почему — то мне это не нравилось. Я то и дело косилась на дверь в его кабинет. В который раз отвела взгляд и уставилась на переписку с Максимом. А вдруг и правда узнает, где я живу? С него — то станется. И чую, что выпроводить его будет не так просто.

Кстати, ответ на последнее сообщение я ему так и не отправила. Подумала, что на сегодня задача «вести себя, как взрослый человек» выполнена. Крутила телефон в руках, когда на экране высветился номер с тремя семерками — начальника я — таки добавила в лист контактов.

— Да, Кирилл Романович?

— Кира, на моем столе лежит папка с договором. Привезите мне ее. Срочно.

Я уныло поежилась — все-таки дождь так и не прекращался. А шеф — то ведь не знает, что я без колес…

— Может, лучше отправить с курьером?

— Сергея сегодня нет, Кира, — с укором в голосе недовольно высказывался Воронцов. — Будь он на месте, я бы уже позвонил ему. Никому, кроме вас, я доверить папку не могу. Вы можете это понять?

— Могу, — слабо отозвалась я. Не хотелось выходить под ливень. Ой как не хотелось.

— Отлично. Жду вас в конференц — зале отеля «Лирея». Адрес найдете в Интернете, — не давая мне и вставить слово, бодро проговорил Воронцов. — И побыстрее, Кира. Побыстрее! У вас хорошая машина, постарайтесь объехать пробки, — и отключился.

Машина — то хорошая, но вот, увы, стоит на стоянке возле дома. Ладно, хоть, эта «Лирея» не так далеко. Заказывать такси — дорого. Учитывая дорожную ситуацию и отсутствие путей объезда, вопреки словам Воронцова, быстрее выйдет на трамвае. Без пересадок доехать можно. Выйду на остановке — а там еще пешком минут пять, через парк, чтобы быстрее было. Одна проблема — на улице сплошная стена воды. Спасибо, Кирилл Романович! Ваше воображение пострадает еще раз — видение промокшей до нитки меня еще долго будет будоражить ваши мысли. Впрочем, так вам и надо.

Вздохнула, накинула пиджак и под взглядами сочувствующей Лены покинула тридцатый этаж.

До трамвайной остановки бежала, прикрывая голову сумкой. Разверзшиеся небеса проливали на вечерний город тонны воды. Я чувствовала себя маленькой шлюпкой, оказавшейся в штормовом море. Уже заходя в нутро трамвая, поежилась. Сырость пробралась и в его железный кузов — мокрые люди хмурились, недовольно поглядывая на таких же сырых, промокших до нитки, как и они, пассажиров.

Я встала у входных дверей и с облегчением смотрела в окно — мне грозило по крайней мере двадцать минут сухой жизни под надежной крышей. А потом вновь предстоит забег. Жаль, что сегодня в туфлях — тяжело нестись, как угорелая, когда боишься оступиться и сломать каблук. Никак не могла понять, почему Воронцов забыл столь важную папку — сегодняшняя рассеянность начальника приводила в недоумение. Все-таки за два дня я привыкла, что он собран, ответственен и практичен. Единственным разумным объяснением были вечер мальчишника и бессонная ночь за документами.