Надбавка за вредность

— И уже ей все рассказала, — отчитал меня Державин. — Она меня взглядом убивала. Так вот о ней. Она девушка дружелюбная, всегда готова помочь. Но осторожно. Язык она не умеет за зубами держать. Проговорится Воронцову, сама не заметит как.

— Спасибо, — почему — то поблагодарила я.

Если честно, не задумывалась о Лене. Но ведь правда… она мне, как на духу, выложила все сплетни офиса. И какая бы хорошая она не была, надо контролировать свою речь.

— И последнее нравоучение на сегодня.

Закатила глаза, вызвав смех мужчины.

— Правда, последнее. Офис — место, где врагом может оказаться даже лучший друг. Тебе же знакомо понятие профессиональной этики? Так вот. Первое правило: все, что происходит между начальником и подчиненным, должно оставаться между ними. Тебе это правило не раз жизнь спасет, Кира. Поверь мне.

— Никогда бы не подумала, что ты будешь читать мне нотации.

— Это не нотации, это советы. Я же вижу, что ты хоть и взрослая, но в этих делах наивная и неопытная. Все мы с чего — то начинаем и учимся на своих ошибках. Но гораздо лучше, когда есть тот, кто подтолкнет к правильному пути. Считай, что я подстелил тебе соломку, чтобы падать мягче было.

Кажется, Державин решил полностью изменить мое мнение о себе… и ему это удалось.

— На табурете стоит подарок. Откроешь, когда я уйду.

— Почему?

— Потому что я так сказал, — кривовато ухмыльнулся мужчина и вдруг чмокнул меня щеку.

Отстранился так резко, что я сообразить ничего не успела. Стремительно вышел из кухни, и я тут же побежала за ним. Уже на площадке замер и ошарашил:

— Никогда бы не подумал, что буду учить жизни девушку в столь соблазнительном наряде. А чмокать ее в щеку вместо того, чтобы трах… хм, вместо чего — то большего, вообще нонсенс. Спокойной ночи, Кирюш. И еще раз — с днем рождения.

Я провожала взглядом спускающегося по лестнице Державина и не могла понять, что только что произошло. То ли он настолько хороший актер, то ли Воронцов видит его не таким, какой он есть на самом деле… Ум за разум у меня зашел конкретно.

И что самое странное… когда я вернулась в квартиру и увидела вылупившихся и сгорающих от любопытства девчонок, я им ничего не сказала. Отшутилась, перевела разговор на другую тему. Ловила на себе подозрительные взгляды, но делиться сокровенным не стала. Не знаю, что заставило послушаться Державина. Вроде как зла он мне не желал…

Девчонки обиделись, конечно, но вида не показали. Я предложила сыграть в карты — приняли идею с воодушевлением.

— Ты опять мухлюешь, — недовольно засопела Настя, гневно косясь на Лену, загребающую себе весь куш. Кушем выступали дисконтные карты магазинов — и девчонок не волновало, что некоторые из них именные.

Я уже давно не принимала участие в игре, а всего лишь наблюдала. Подруги пытались облапошить друг друга, пряча карты, вытаскивая их из отбоя или кроя пикового валета бубновой шестеркой, когда козырями были крести. Одним словом, развлекались.

— Кирусь, а сваргань чайку, а? — в пылу нового сражения взмолилась Настя.

Они с Леной перебазировались на пол и, обложившись диванными подушками, резались в подкидного дурака. Давно пора было ложиться спать, завтра рабочий день, но захваченные азартом девушки не замечали течения времени, хотя я откровенно зевала.

Ради приличия поохав, поднялась со своего наблюдательного пункта и направилась на кухню. Уже поставила чайник, когда заметила на табурете золотистую коробку. Как же я могла забыть про подарок Максима? Трусливо оглядевшись, уселась на соседний табурет и начала распаковывать.

Оберточная бумага сдалась быстро. Открыла коробку и застыла, потеряв дар речи. Откуда?! Не поленилась сбегать до комнаты за телефоном под удивленным взглядом девушек, оторвавшихся от игры.

— Максим! — зашипела в трубку, когда он ответил на звонок. — Где ты это взял?

— Открыла, — довольно произнес Державин. — Где? Как раз перед приездом забрал с транспортной компании. Срочная доставка из Туркмении.

— Откуда ты узнал, Державин? — восхищенно протянула я, не в силах поверить тому, что вижу и слышу.

— Коммерческая тайна, — усмехнулся мужчина. — Я так ждал твою реакцию! Света мне твою маленькую тайну поведала. Сказала… цитирую: «Хочешь завоевать сердце девушки — конника, купи подарок ее лошади».

— Света, — опешила я. Конечно! Я ей это еще припомню! — Но откуда ты узнал, что именно я хочу для Мишки?

— У меня есть голова на плечах. А про ахалтекинцев я за эти дни прочитал столько, что голова пухнет.

— Спасибо, Макс, — только и могла сказать я. — Не знаю, как тебя отблагодарить.

— Кир, брось. Просто доверься мне. Ты извини, мне бежать надо. Сладких снов.

— Сладких, — прошептала я и все еще шальными глазами уставилась на подарок.

В коробке лежали три ахалтекинские аладжи — широкие, плетеные из верблюжьей шерсти лоскуты. Старинные обереги для ахалтекинской лошади, которые повязывали на шею. Я с каким — то бесконечным обожанием взяла в руки одну из тесемок, чувствуя пальцами тугое плетение. Вот только стоило приподнять аладжу, как ткань под ней чуть задралась, и я охнула.