Надейся только на себя

Он старался не шевелиться, выполняя намеченную программу поведения. Изредка он начинал дремать под монотонную песню ветра. И слушал, слушал, слушал каждый звук, доносящийся извне.

Но ничего утешительного до него не доносилось. Гудел, набирая силу, ветер наверху – вот и все звуки. Порой вниз с тихим шорохом ссыпались струйки песка. Но они были слишком скудны, чтобы утолщить дно ямы до такой степени, чтобы Роман мог вылезти наверх. Для этого потребуется не один год. А он мог продержаться только сорок восемь часов.

Вскоре солнце достигло зенита. Оно уже заполонило почти всю яму. Лишь у стены оставалась узкая полоска тени, в которой и прятался Роман. Было нестерпимо жарко. Он как мог вдавливался в стену от беспощадных лучей, высасывающих из него остатки влаги. Хорошо, что сейчас конец сентября. Если бы на дворе стояло лето и солнце поднялось чуть выше, он за день испекся бы на нем в уголь. Его оставили в живых, но пытать не перестали, нет. Пытка солнцем в этой гиблой яме могла оказаться страшнее всех других истязаний. Ему даже нечем было прикрыться от него. Оставшиеся на нем лохмотья не в счет. Все спасение – в тени. Роман медленно сдвигался по кругу вслед за нею. Слава богу, что солнце все же когда-нибудь опустится ниже. От раскалившегося на дне песка и стен жар стоял, как в плавильном цеху. И самое страшное было в том, что жар этот медленно, но верно иссушал тело.

Когда солнце стало опускаться и тень удлинилась, Роман в изнеможении лег на бок. Хоть бы глоток воды, один маленький глоток. Никто не просит бьющий в небо искрящийся фонтан. Нет. Но один глоток, всего лишь крошечный глоточек…

Он поводил пересохшим языком по пересохшему рту. Слюнные железы еще функционировали и с грехом пополам увлажнили полость рта. Вспоминая науку выживания в пустыне, Роман нашел камешек величиной с ноготь, положил его в рот и стал сосать, как леденец. От жажды это не спасало, но немного уменьшало мучения, вызванные жаждой, и помогало удерживать оставшуюся воду в организме. Он намеренно ни разу еще не помочился, что тоже способствовало сохранению драгоценной влаги. Сейчас жидкость, оставшаяся в нем, была эквивалентом отпущенного ему времени. Каждая капля – минута. Сколько капель, столько и минут. Очень примитивная и очень точная арифметика.

Солнце село ниже, в яме стало чуть прохладнее, тень уже покрыла все дно и поползла выше по стенам. Но легче не становилось. Жажда мучила все сильнее, лишая мужества и надежд.

Все это ерунда, надежды эти. Никто за ним сюда не приедет. Это какая-то заброшенная глушь, где десятки лет не бывает ни одной живой души. Он обречен, в этом нет никаких сомнений. Можно себя успокаивать и зомбировать сколько угодно, но спасения это не даст. Вечер и ночь он как-нибудь протянет. Но завтрашний день уже не переживет.

Однажды Роман попал в схожую ситуацию. Тогда он оказался погребенным в склепе под землей. И спасся лишь благодаря тому, что чудом нашел люк в земляном полу и вылез наружу через старый водопровод. Столько в этом водопроводе было воды, господи, столько воды! Она была повсюду, пей, сколько хочешь, хоть лопни. А он еще проклинал ее и раздражался оттого, что она налилась в сапоги и мешала ему продвигаться вперед. И еще там было огромное водохранилище – кубометры, тысячи кубометров воды! А сейчас у него нет одного-единственного глотка…

Нет, не развивать эту тему, гнать эти воспоминания прочь от себя, прочь. Сосредоточиться на деле. Почему он вспомнил тут подземный плен? Не только же из-за воды. Была ведь какая-то рациональная мысль. Черт, голова соображала ужасно плохо, в глазах стояло тусклое водянистое марево. Что это за марево? Озеро? Река?

Стоп! Не думать о воде. Думать о деле. Почему он вспомнил о подземелье? Почему?..

Так, не спешить. Думать с самого начала.

Его завалило наглухо. Он долго метался в поисках выхода, затем ослабел и уснул, лежа на полу. И благодаря этому услыхал, как под полом журчит вода. Вот! Вот она, ускользнувшая мысль. На дне – вода. Здесь же был некогда колодец! Стало быть, и вода в нем стояла, набираясь из подземных источников. Потом эти источники иссякли, колодец пересох, и его занесло песком. А возможно, жители переселились в другое место, колодец перестали чистить, и он высох именно по этой причине. Тогда что получается? Что где-то внизу до сих пор течет подземный ручеек?

Очень может быть. Тогда, чтобы добраться до этого ручейка – какое фантастически красивое слово! – надо раскопать песок и углубиться в почву.

За чем же дело стало? Солнце уже не мешало, самое время, пока светло, заняться поисками воды.

Сначала Роман тщательно наметил место.

Так, вот сюда, в этот угол, солнце так и не добралось даже в пиковой своей высоте. Значит, если удастся найти воду, то назавтра раскаленные лучи не достанут ее в затененном уголке. Часть, конечно, испарится от жары, но что-то да останется. Он прикроет ее майкой, сам сядет сверху, но спасет от полного исчезновения. А ему много и не надо. Хотя бы чуть-чуть, немного на язык и внутрь. И все, можно жить дальше.