Надежда

Я выскользнул из её объятий и, размахивая руками, полетел вниз. Высота огромная, но в рюкзаке зачарованный пузырь, даже если упаду на скалы, он не даст погибнуть. Лопнет и все в радиусе десяти метров застынет, превратившись в холодное желе.

Собравшись, втянув побольше воздуха, я безнадёжно заорал:

— Буду помнить тебя вечно, любимая!

Её трепещущие крылья дёрнулись, и она понеслась следом за мной.

Она стремительно приближалась, но я падал быстрее, и уже чувствовал, что она не успеет. Ей не хватит буквально секунды. Не догонит, не сможет.

Меня захлестнуло отчаяние. Это не справедливо. Я почти добился её расположения. Уверен, ещё немного, и её сердце стало бы моим. А теперь, меня победят законы мироздания. Если бы только замедлить падение, хотя бы чуть-чуть.

Я скрестил пальцы на левой руке. Острые скалы неслись мне навстречу, быстрее, чем бились её крылья. Оставалось только смириться, и обо всём забыть. Второй попытки не будет. Она не успеет!

Но любимая сделала отчаянный рывок, сам суровый северный ветер подтолкнул её ко мне. Обернув крыльями, она заключила меня в объятия, прижавшись губами к моей щеке. По моей обветренной коже потекли её растаявшие слезы.

Мы рухнули в снег. Я сдавил клапан, с ужасом ожидая разрыва пузыря, но запасной спасательный вариант не сработал.

Она плакала, продолжая целовать моё побелевшее лицо, а я думал, что если бы не её самозабвенность, я бы разбился. Совсем, навсегда, окончательно и бесповоротно остался бы в этой замёрзшей негостеприимной земле. Лежал бы грудой обледеневшего мяса и уже никогда бы не смог воплотить задуманное. Радость победы была безнадёжно испорчена. Магия не сработала, и причина могла быть лишь одна.

— Извини, я ошибалась, — шептала она, а я не мог собраться.

Всё пошло не так и, разумеется, не вовремя.

— Прости, мне холодно.

Снег действительно завалился за шиворот. Попал под кофту и скрёб холодными комками по спине.

Она выпустила меня и поднялась. Огромные глаза блестели сильнее обычного. В расширившихся зрачках стоял немой вопрос.

— Ты не оставила мне выбора, — проговорил я, стараясь подобрать нужные слова и не испортить нашу зарождающуюся связь. — Хотя он и не нужен. Без тебя я не смогу жить. Ты права, я как отец. Люблю ангела и не могу с этим бороться.

— И ты бы отдал жизнь? — испуганно спросила она.

Сейчас, она впервые походила на человека, а не на идеальную ледяную статую. Я даже не смог выговорить заготовленные слова. Настолько неуместно они звучали. Мне стало стыдно. Начали краснеть щеки, поэтому я спрятал лицо в руках и зажмурился.

— Любовь слепа и зла.

Она молчала, а я боялся, что моя ненаглядная расправит крылья и унесётся прочь, но она не двигалась.

— Мой, никогда не отдал бы за меня жизнь.

Я облегчённо вдохнул.

— Не знаю кто он, — заметил я, убирая руки от лица. — Но, как и многие не ценит то, чем обладает.

Стальное небо на мгновение осветилось солнечным багрянцем, став золотым. Белые крылья пожелтели, а над головой ангела зажглось сияние.

Я сощурился, но всё равно сделал шаг.

Она протянула ко мне руки, оставалось их только сжать.

— Клянись!

— Подожди, — попросил я и кинулся к рюкзаку.

У меня был припрятан подарок. Шустро расшнуровав одно из отделений, я аккуратно достал тщательно упакованный свёрток. Разорвал толстую ткань и вынул маленькую коробочку.

— Что это? — заинтересовалась она, вытянув шею, и подавшись вперёд.

Пряча улыбку, я встал на колено, протягивая свой дар на ладони. Искристый рубин с неровными боками походил на бьющееся сердце. Он пульсировал сочным гранатовым сиянием и, казалось дышит, то увеличиваясь в размерах, то опадая.

— Если у тебя никогда не будет сердца, моё заменит его навсегда, ведь оно переполнено любовью. Видишь, как оно колотится внутри, желая скорее прильнуть к тебе.

Моя ненаглядная провела пальцем по камню и, тоненько взвизгнув от неожиданности, отдёрнула руку.

— Горячее, — пожаловалась она.

— Конечно, — согласился я. — Ведь оно живое, и теперь твоё.

В её глазах появилась смесь из недоверия и желания.

— Магия, — протянула она. — Только страшное чародейство могло заключить сердце в камне.

Я замотал головой.

— Не всё, только часть.

Она склонила голову на бок, а я печально улыбнулся в ответ.

— Не веришь.

Любимая поджала пухлые губы.

— Понимаю, тебя обманывали, — я встал, торопливо расстёгивая куртку. — Смотри!

Грудь от левой ключицы до рёбер разделяла бугристая тёмная полоса. Рана ещё не успела зажить окончательно, и шрам выглядел неровным.

Ненаглядная распахнула рот, а в уголках её прекрасных глаз снова появились ледяные кристаллы.

— Что ты отдал колдунам? — печально спросила она.

— Всё, — глядя на сердце, тихо ответил я и, опустив голову, терпеливо ждал.

Не стоит больше говорить. Можно испортить тягучий и сладостный момент, когда любовь перемешивается с жалостью. Этот коктейль пьянит навечно. Ты уже не протрезвеешь и никогда не станешь прежней, моя единственная.

— Помоги мне, — попросила она.

Я приблизился, снова протянув сверкающий камень.

Моя наречённая, скривившись, накрыла мою ладонь своей.