Надежда для бандита

Надо позвонить мужу, рассказать ему, мелькнула мысль. Нет. Потом. Нет у меня сил сейчас ни с кем разговаривать. Даже плакать и то не хочется. Пустота и отрешенность — вот и все, что я чувствовала. Ноги привели меня к вывеске бара «Ice water». То что надо, чтобы смыть пепелище внутри.

Я толкнула стеклянную дверь и вошла. Села на высокий стул за деревянной барной стойкой.

— Что пить будем? — Бармен, молодой парень, приветливо мне улыбнулся.

— Пить?

— Ну да, в баре обычно пьют, — снова сверкнул улыбкой бармен.

— Что-нибудь покрепче, — равнодушно сказала я. — На ваше усмотрение.

Он кивнул, а через пару минут поставил передо мной высокий бокал с каким-то мутным зеленоватым напитком.

— «Смерть в полдень», — пояснил он.

— Прекрасно, — кивнула я и, подвинув бокал ближе, сделала глоток и тут же с непривычки закашлялась.

Последний раз я выпивала как раз в тот далекий вечер, когда познакомилась с мужем, да и то там было слабенькое вино. Сейчас же терпкий вкус крепкого напитка обжег горло и согрел внутренности.

— Повторите, пожалуйста, — попросила бармена, когда бокал опустел, а в желудке поселилось приятное тепло. Сейчас мне хотелось одного — напиться до бесчувствия и не чувствовать ту боль, которая терзала меня.

Пока бармен готовил напиток, я взяла телефон и набрала мужа. Он не ответил.

— Кто бы сомневался, — фыркнула я, делая глоток.

Потеряла счет времени, потягивая третий по счету коктейль. Душевная боль временно ушла, оставив после себя опустошение.

— Виски. Чистый, — услышала бас слева. Не удержавшись, повернула голову и увидела огромного мужика, сидевшего с угрюмым видом. Хоть и на бандита похож, а видать, у человека тоже день не задался.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Вернулась к своему коктейлю и сначала не услышала, что мне говорит бармен.

— Можно я вас сейчас рассчитаю, у меня пересменок? — улыбаясь, спросил он.

— Д-да, к-конечно, — поняла, что язык заплетается, и хмыкнула.

Когда увидела счёт, глаза в буквальном смысле полезли на лоб. Это что? Счёт за три коктейля или чек из продуктового за тележку еды? С ужасом поняла, что кошельке сумма меньше, чем нужно, по крайней мере, в два раза. Боже, какой стыд!

Бармен продолжал улыбаться, а я уже лихорадочно жала на кнопку вызова, пытаясь дозвониться мужу. Но, как назло, он не отвечал.

— Я… Извините, у меня нет денег, — прошептала я заплетающимся языком и с ужасом понимая, что барная стойка куда-то уплывает. Коктейль оказался куда сильнее, чем мне показалось сначала.

— Так и знал, — вздохнул бармен. — И почему это дерьмо всегда в мою смену случается?

— Простите… Мне и правда ужасно стыдно… Давайте я вам свой паспорт или телефон оставлю, а сама за деньгами съезжу? — предложила я, пытаясь открыть сумочку, но пальцы не слушались.

— А давайте полицию вызовем, и вы им расскажете про паспорт и телефон, — ехидно предложил бармен.

Я представила, как Сашка забирает меня из отделения полиции, будто преступницу, как будет мне выговаривать, как об этом узнает его родственник… Ну уж нет. Позора не оберешься.

— Пожалуйста, не надо полицию, я могу у вас посуду или пол помыть. Сделаю, что скажете…

— Прямо что скажу? — осклабился бармен, а я застыла, пораженная догадкой.

— Слышь, щенок, бабки взял и пошёл вон отсюда! — прорычал голос.

Я сглотнула и, повернув голову, встретилась глазами с тем самым бандитом.

Глава 8. Саяр

Бармен сразу заткнулся, сгрёб деньги и поспешил уйти. Залпом выпил остатки виски и уже хотел пойти на выход, как тоненький женский голос произнёс:

— Спасибо вам большое…

Повернулся на голос, разглядывая подошедшую девушку. На вид лет двадцать пять, худая, бледная. Сразу было видно, что оказалось здесь случайно. Приезжая, по-любому.

— Ехала бы ты домой, малая! — сказал ей, замечая, что она еле стоит на ногах.

Переминалась с ноги на ногу, подходя ближе. Вдруг, оступившись, чуть не упала. Вовремя подхватил её. Она начала лепетать извинения, а потом вообще заплакала, уткнувшись мне в грудь. Хрупкое женское тело начало содрогаться от рыданий.

— Эй, ты чё? — растерялся на секунду, пытаясь отлепить её от себя.

«Ну, пиздец, попал», — подумал про себя. Бабы ещё не рыдали на моей груди. Стонали да, кричали частенько, но чтобы слёзы лить — такое впервые.

— Всё нормально, — срывающимся голосом произнесла она, пытаясь самостоятельно отойти от меня, запинаясь, но всё же усаживаясь на стул.

— Кофе сделай! И пожрать чё-нибудь к нему! — сказал пришедшему бармену.

Сел рядом с девушкой, которая продолжала извиняться и благодарить меня.

— Чего слёзы льёшь? Обидел кто? — спросил, перебивая её тираду. Не умею успокаивать женщин. Да и вообще никого не умею.

Она подняла на меня заплаканное лицо, и получилось лучше разглядеть её. Брюнетка с огромными голубыми глазами, полными грусти и отчаяния, пухлые искусанные губы и словно фарфоровая кожа. Красивая, ничего не скажешь.

Поймал себя на мысли, что не могу отвести от неё взгляд. Повинуясь непонятно какому порыву, начал вытирать слёзы с ее лица. Она вздрогнула, промурлыкав что-то про мужа.