Надежда гардемарина

До самого утра я беспокойно ворочался., а потом оделся и пошел завтракать. За столом, кроме меня, сидел лишь лейтенант Шантир. В ожидании яичницы и тостов я маленькими глотками пил кофе. Постепенно столовая начала заполняться офицерами, занимавшими свои места. Я склонился над тарелкой.

– Говорят, вчера у вас было шумно, – сказал лейтенант Кроссборн, усаживаясь рядом со мной.

– Гм.

– Миссис Трэдвел улетела с первым шаттлом. – Молчание. – Она сказала, что, когда обратилась в суд на Надежде, вы чуть не упекли судью в тюрьму. – Кроссборн подцепил вилкой кусок яичницы.

Я ответил кислым тоном:

– Ведь вам было приказано не разговаривать с ней.

– А мы успели побеседовать еще до вашего приказа. Я просто выслушал ее.

– Теперь по крайней мере ваш дневник, мистер Кроссборн, пополнился интереснейшей информацией.

– Сэр, не понимаю, что вы имеете против него. Честно говоря, я просто хочу обсудить все это с дядей, когда вернусь домой.

Я поднял на него глаза. Никто из лейтенантов не позволил бы себе разговаривать подобным образом с командиром.

Мистер Шантир не выдержал:

– Ардвел, приказываю вам замолчать. Оставьте командира в покое!

– Есть, сэр. – Кроссборн поджал губы. Затем достал из кармана клочок бумаги и сделал запись. Я с трудом удержался, чтобы не плеснуть ему в физиономию кофе.

– Простите, сэр, могу я к вам присоединиться? – Филип Таер. Я сухо кивнул, но он тем не менее сел, – Доброе утро.

Я что-то буркнул в ответ.

– Сэр, как вы считаете, могу я вечером слетать на планету? Целый год не видел Окраинной колонии. – Он застенчиво улыбнулся. – Прошлой зимой встретился там с девушкой. Не знаю, может, она уже забыла меня.

Мальчишка как мальчишка. Я вспомнил о Дереке, зубрившем устав, когда в кубрик ворвалась миссис Трэдвел, о его унижении и хотел отказать Таеру, но передумал:

– Разрешаю, мистер Таер, но сначала мне хотелось бы с вами поговорить.

Я повел его в соседнюю пассажирскую кают-компанию и сказал:

– Мистер Таер, вы слишком суровы с гардемаринами. Он задумался:

– Я выполню любой ваш приказ, сэр. Скажите, пожалуйста, как я должен себя вести?

– Не так круто. Он наморщил лоб:

– Простите, не понял. Смотреть сквозь пальцы на нарушения?

Терпение мое иссякло.

– Говорю же вам, не так круто. Считайте, что это предупреждение. Если будете продолжать в том же духе, пеняйте на себя.

Лицо его омрачилось.

– Сожалею, сэр, что расстроил вас. – Он в волнении провел рукой по волосам. – Я так старался, – пробормотал он себе под нос. – Я правда старался, но меня не так понимают… Мне надо было думать…

Неожиданно он вытянулся по стойке «смирно».

– Я не считал, что слишком суров с ними, но ваша просьба для меня – закон. Мне действительно очень жаль, сэр. – Казалось, он вот-вот заплачет.

Я оставил его и пошел на мостик.

Весь день ушел на разгрузку корабля и высадку пассажиров. Я проверил декларацию, нашел синтезатор. Его должны были отгрузить со следующим транспортом. Что-то удерживало меня на мостике. Возможно, напряженное положение в кубрике и проблемы с Ардвелом Кроссборном?

Ну уж нет, мы причалили к отдаленному порту, и никому не удастся испортить мне отпуск. Я надел свежую форму и собрался на берег. Жаль, что ни Дерек, ни Алекс не могут составить мне компанию.

Я уже стоял перед воздушным шлюзом в ожидании, когда он откроется, как вдруг повернулся и пошел назад на глазах у изумленных матросов.

В комнате для уединения экипажа на третьем уровне я увидел Алекса, посвежевшего и отдохнувшего. Кадет Рейф Трэдвел в своей новой серой форме гордо стоял по стойке «смирно».

– Вольно, кадет. Мистер Тамаров, следуйте за мной. Вы сможете точно выполнить приказы, кадет?

– Есть, сэр.

– Надо отвечать «Да, сэр», – строго заметил Алекс. Рейф смутился:

– Простите. Да, сэр.

– Вот ваши инструкции. Закройте за нами люк и никому не открывайте, кроме меня и мистера Тамарова. Понятно?

– Да… – Он запнулся и посмотрел на Алекса: – Что надо отвечать?

– Есть, сэр!

– Есть, сэр. – Рейф беспокойно переводил взгляд с меня на Алекса.

Я не сдержал улыбки:

– Все в порядке.

Я направился к лестнице. Алекс, ничего не понимая, последовал за мной. У воздушного шлюза я включил связь:

– Мостик, это командир. Я собираюсь сойти на берег один.

– Хорошо, сэр. Лейтенант Шантир сделает пометку в журнале.

– Пошли, – буркнул я Алексу. Часовой удивленно раскрыл рот. Я пристально посмотрел на него. – Что-то не так, матрос?

– Нет, сэр!

– Я собираюсь на сушу один. Отметьте это у себя. Матрос никак не мог взять в толк:

– А гардемарин, сэр?..

Я окинул его холодным взглядом:

– Где вы видите гардемарина?

Наконец матрос едва заметно улыбнулся. Мы прошли сквозь шлюз и, когда сели в поджидающий нас шаттл, я сказал Алексу:

– Окраинная колония – очень интересное место. Если бы вам не приказано было оставаться на корабле, я показал бы вам город.

Поняв наконец, в чем дело, он довольно заулыбался.

Весь день мы бродили по городу Нова. Население Окраинной колонии составляло всего шестьдесят тысяч человек, и по уровню развития она сильно отличалась от Надежды. Хотя быстро разрасталась.