Надежда криминального авторитета

— Чего надо! — процедил Дамир.

— В машинку садись, Рашидов. Потолкуем.

— Знаешь меня, а я тебя нет. На какого пашешь, фраер? — огрызнулся Дамир за что ему мгновенно прилетело по физиономии.

— Если не хочешь добавки, Рашидов, делай то, что тебе говорят… Пока что по-хорошему. А, если у тебя со слухом проблемы, то будет по-плохому.

Дамир потёр ударенную скулу рукой, покосился на шесть стволов направленных на него. Да уж, аргумент железный у этих тварей, ничего не скажешь. Придётся подчиниться.

Дамира привезли на какой-то склад. Здесь было жутко холодно и серо. Пусто. Его посадили на стул, привязали к стулу ноги и одну руку. Дамир скривился. С чего это вдруг ему правую руку рабочей оставили?

— Вы хоть знаете, что я с вами, суки, сделаю? — процедил Дамир, дёрнувшись, взбешённо смотря на мужчин.

— Не заносись, Рашидов, чего доброго просто лопнешь от бесполезной самоуверенности, — услышал Дамир сзади себя хриплый мужской голос.

Повернуться назад было нереально, но Дамиру очень хотелось увидеть того, кого он вскоре убьёт.

Мужчина не заставил себя долго ждать, обошёл Дамира и остановился в двух шагах от него. Дамир посмотрел на этого человека и язык прирос к нёбу.

Львовский!

Собственной персоной!

Постарел, поседел, но гонора в нём меньше не стало.

Проклятье! Как так его угораздило попасть в лапы этого мудака!

Мужчина хитро усмехнулся, наблюдая за ошалелой реакцией Дамира, довольно поглаживая небольшую бородку пятернёй и дал знак рукой двум своим парням. Через секунду ему поднесли стул, рядом поставили небольшой переносной столик.

— Вижу, что ты узнал меня, Рашидов, это хорошо. Ведь столько лет прошло… — Он сделал глубоко задумчивый вид, — пятнадцать лет прошло.

— Ты что, Лев, притащил меня сюда, чтобы былое вспомнить? Так соскучился? Или чё предъявить мне собираешься?

— Смелость свою аннулируй, Рашидов, потолковать кое о чём действительно надо.

— Прекрасно, шавок своих убери и тогда потолкуем.

— Быковать у себя на горе будешь! А пока ты в моей местности будь добр веди себя подобающе, иначе мне придётся подкорректировать тебе физиономию. Поэтому лучше молчи, Рашидов, и слушай меня, пока твоя морда не познала вкус асфальта.

— Ты корону-то свою бумажную сними, Лев.

Львовский усмехнулся, прожигая Рашидова своим взглядом.

— Прости ты сейчас что-то там вякнул, Рашидов? Просто ты так низко опустился, что тебя почти не слышно.

— Ну да, дефект мозга и ушей тоналкой не замажешь… постарел ты, Львовский, совсем сдал, — процедил Дамир, — вот уже и со слухом проблемки.

Львовский усмехнулся и, резко дёрнувшись, зарядил кулаком в челюсть Дамиру. Голова Дамира дёрнулась, в уголке губы показалась тонкая струйка крови.

Николай Львовский смерял Дамира уничтожающим взглядом. Как бы он хотел придушить этого мужчину.

Но нет!

Этот гад должен помучиться. По его милости и по милости Булатовых Львовский вынужден был отказаться от слишком многого, от того, что гораздо ценнее материальных благ — от своей семьи. Но для того, чтобы защитить то, что по-настоящему было ему дорого, чтобы уберечь то единственное, что он любил, ему пришлось отказаться почти от всего. Этого он не забудет ни Рашидову, ни Булатову.

— Не выводи меня из себя, Рашидов, — процедил Львовский.

— Правильно, воспользуйся этим советом. Потому что, если я из себя выйду, то ты под себя сходишь, Львовский, — бросил ему Дамир, вскинув голову.

Парни, стоявшие позади Льва, засмеялись. Львовский на них бросил яростный взгляд, а потом близко приблизился к Дамиру.

— Ты что, сучара, берега совсем попутал?

— Какие, на хер, берега, Львовский? Ты своё грязное вонючее болото с моим океаном-то не путай.

— Попустись, Рашидов, не насилуй мои уши своей этой туфтой. Ещё одно подобное словцо и зубы в твоём рту станут роскошью, дёснами одними улыбаться будешь! Не жди от меня никаких поблажек… Продолжишь ерепениться, я тебе ноги в обратную сторону выломаю, будешь прыгать, как тот кузнечик.

— Прежде чем кидаться угрозами, Львовский, удостоверься, что ты успеешь извиниться, — Дамир задрал голову, вызывающе смотря на Львовского.

— Лохам закон не писан, а если и писан то не читан, так, Рашидов?

— Харе лясы точить, мы с тобой на брудершафт не пили, чего тебе от меня надо? Какого хрена меня сюда притащили? Хотел пообщаться, зашёл бы в гости. Или ты совсем одичал?

Львовский отошёл от Дамира, после дал знак одному из парней, тот принёс бутылку вина и два стакана. Поставил на столик, налил в стаканы вино.

— Не пили, говоришь, — процедил задумчиво Львовский, — протягивая Дамиру стакан, — так выпей.

Дамир прищурился.

— Бери, не отравлено, — процедил терпеливо Лев, делая небольшой глоток, — для чего я тебе руку правую оставил… ты ею поработать ещё должен будешь.

— Сам жри своё пойло! — Дамир одним резким движением свободной руки отшвырнул бокал с вином в стену, звон разбившегося стекла разнёсся по помещению.

— Не хочешь… что же… Не надо. Тогда на вот, подписывай, — Лев ткнул Дамиру семь документов с печатями.

— Что это? — Дамир одной рукой посмотрел на документы и лицо его покраснело от бешенства.