Надежда патриарха

– Хотим тебя поснимать, – Филип помахал небольшой голографокамерой. – До и после. Это – «до». – Он направил на меня объектив.

– Нет! – Я натянул на себя одеяло. – Нет, пока я одет в этот… в этот…

– Ладно, не буду. – Но он продолжал снимать. – Мама говорит, что ты так же обаятелен, как и всегда.

– Она может и сама высказать мне комплименты.

– Такому-то диктатору? – Он наконец перестал снимать, наклонился и поцеловал меня в макушку. – Уинстед тобой интересовался. Я не сказал ему, что ты здесь.

– Передай ему, – выдавил я, – мои наилучшие пожелания.

– Эндрюс Бевин только что узнал, что ты взял его сына в свой штат. Он в восторге.

– Могу представить. – Внедрившийся агент «зеленых»… Нет, я сам сделался «зеленым». Я вздохнул. Еще год назад мне и в голову не могло прийти, что мы с фанатиками из Совета по защите окружающей среды станем союзниками. – Джаред, не закрывай дверной проход, медсестра хочет войти.

– Прошу прощения.

Я обнажил руку для дежурного укола.

– Миссис Гоу, молодой человек с голографокамерой – Филип Сифорт, а тот, что стоит у дверей, – Джаред, мой приемный сын.

Это было не совсем точно. Они поженились, хоть и не официально, но…

Джаред не мог сдержать довольной улыбки. Была ли возможность никогда публично не признавать наши семейные взаимоотношения? Слишком уж долго все это тянется.

Я шлепнул ладонью по кровати:

– Посидите немного.

Наконец очередной день моего заключения миновал.

В пятницу я послал Боланду наспех составленные в последние минуты сообщения и попросил его принять меры против двух упрямых сенаторов, которые рвались ко мне, несомненно полагая, что я нахожусь у себя в резиденции.

До того как снотворное не лишило меня способности что-то соображать, я послал последний привет Джеренсу Бранстэду. Он неожиданно резко прервал разговор почти на полуслове, как раз в тот момент, когда я говорил, как хорошо о нем думаю.

Крепкое объятие Филипа и – сюрприз для меня – Джареда.

Рука Дерека коснулась моего лба:

– Я буду здесь, сэр, когда вы проснетесь.

– Знаю.

Как я сумел заслужить дружбу такого человека? Он фыркнул:

– Не стесняйтесь, если захотите меня поблагодарить.

– Ты отличный парень. Я гордился…

– Гордились?

– Горжусь. И буду гордиться, если вылезу из всего этого. А если нет…

– Проклятье. – Он быстро заморгал и исчез из поля моего зрения.

Я погрузился в мягкий туман.

Над моей кроватью склонилось лицо Майкла.

– Сэр… Мистер Сифорт… – Он был в своем лучшем костюме, тщательно отглаженном.

– Ты не должен меня так называть. Придумай что-нибудь другое. – К отцу не обращаются «мистер».

– Да-сср. Я только хотел сказать… – Он бросил взгляд назад, на Арлину. – Пусть у вас все будет хорошо. Спасибо вам за все. Правда, спасибо. Удачи вам, сэр. – Он вопросительно посмотрел на Арлину. Она кивнула.

– Очень хорошо, гард.

Почему его это озадачило? Его повысили в звании… когда? Куда его послали служить? Я попытался вспомнить. Но как раз сейчас это было слишком… слишком…

Темнота.

Бесконечное белое пространство над головой. Удар, вызывающая тошноту волна боли.

Мрак.

Я выныривал из забытья и погружался снова, то был рядом со своим отцом, то «снимал стружку» с Майкла за его дерзость, то смотрел, как растет Фити. Однажды я едва смог поднять его себе на плечи, а в следующий раз…

Горячо. Слишком горячо.

Сон.

– …инфекция… Я увеличил дозы антибиотиков…

– Ник? Сожми мою руку.

Кровать подо мной дернулась. Нахлынула красная волна мучительной боли.

Мои губы были сухими и потрескавшимися.

– …в течение трех дней, но он не реагирует. Если почки отказали…

Белый туман. Боль.

– Сэр? – услышал я Дерека. – Держитесь, сэр. Пожалуйста.

– Прощай… – Я попытался откашляться. – Дружище.

– Проклятье! – Голос Арлины, как гвоздем по железу. – Не умирай на мне, сукин ты сын!

– Это… настало время.

– Дьявол! Ничего не настало! Я стал проваливаться в сон.

– Вздохни, Ник. Глубоко вздохни. – Чьи-то пальцы крепко сжимали мое плечо. – Это я, сэр, – настойчиво произнес Дерек.

Я попытался вздохнуть.

Краснота поблекла, стала белой. Дышать стало легче. Мир угасал.

Я заморгал. Дерек, седой и бледный, сидел в углу.

– Сколько времени? – Голос, точно из могилы. Он подскочил:

– Господи Иисусе!

– Не богохульствуй!

– Слава богу. – Он подбежал к кровати, упал на колени. – О, слава богу.

– Не плачь.

– Я думал, что потерял вас.

– Где твое чувство собственного достоинства? Ты – глава правительства.

– Вы… – Он решительно поднял голову. – Мой глава правительства.

Я снова отключился.

Когда я проснулся, Арлина и трое наших парней дежурили возле меня. Я был голоден как волк. К моему Рту поднесли ложку питательной смеси.

– Дайте мне настоящей пищи.

– Доктор Дженили говорит…

– Где он?

– Я как раз здесь, – раздался голос из-за двери. – С возвращением, господин Генеральный секретарь.

– Я… заблудился. – Возможно, так бывает всегда. Я попытался подвигать ногами, но у меня ничего не получилось. – Неудача?

– Вы весь в гипсовом корсете. Не пытайтесь пошевелиться.

– Чешется.

– На самом деле? – Он внимательно на меня посмотрел.

После секундного недоумения я вскричал от радости: