Надежда победителя

– А ты не издевался надо мной, когда мы были кадетами?! – вспылил я ни с того ни с сего. Что на меня нашло? Сам не знаю.

– Не издевался, а приучал тебя к порядку и дисциплине. Давай не будем о старых обидах, с тех пор прошло уже черт знает сколько лет. Разве мы за это время не поумнели?

– Нет! – Какой ужас! Неужели я не поумнел?! Наверно, в этом все дело! – За эти годы мне стало ясно одно: я хуже, чем мнил о себе. Гораздо хуже.

Я отвернулся и пошел к своему месту.

– Мистер Стриц… Йохан…

– Приготовиться к посадке! – раздался из динамика голос пилота.

– Надевать скафандры, сэр? – спросил Стриц.

– Надевайте. На всякий случай. – Сам я надевать скафандр не стал. К чему мне эти предосторожности? Если Господу угодно взять мою душу, пусть берет. Слишком часто он спасал меня от гибели. Хватит, наверное.

Как и положено начальнику, из шлюза шаттла в офицерский шлюз купола базы я вышел первым. Нас встречали лейтенант Бьен и местные гардемарины.

– Добро пожаловать на базу, сэр, – приветствовала меня Бьен.

– Спасибо. К нападению кадетского десанта готовы?

– Они уже входят в большой шлюз под присмотром сержанта Радса, сэр.

Спустя несколько минут, бросив сумку в своей фарсайдской квартире, я прогуливался у казарм. Никаких видимых изменений за время моего отсутствия не произошло. Вскоре начали появляться первые группы кадетов с дорожными сумками на плечах. Чтобы не мешать им устраиваться на новом месте, я забрел в широкий служебный коридор (запретную для кадетов зону) и вскоре за углом наткнулся на задумчивого Джеффа Торна.

– Что ты здесь делаешь? – спросил я.

. – Вспоминаю те времена, когда я бегал здесь юным гардемарином. Тогда мне и в голову не приходило, что когда-нибудь я вернусь.

– Я тоже после выпуска думал, что покидаю Академию навсегда. Но жизнь решает по-своему.

– Верно. Она разбивает наши надежды.

– Джефф, мы еще не старики, не все потеряно, жизнь продолжается.

– Разве? – грустно улыбнулся он.

– Конечно, Джефф! – Я схватил его за руку. – У тебя все еще впереди! Ты еще можешь надеяться! Ведь ты, в отличие от меня, не предавал никого, кроме себя.

– Что ты имеешь в виду? – поморщился он, стряхивая мою руку.

– Ты горюешь над неудавшейся карьерой, а мне не удалась жизнь! Не ты настоящий неудачник, а я! С какой радостью я поменялся бы с тобою местами! Я проклят самим Господом Богом!

– Извини, Ник…

– Ты бы лучше не извинялся, а взял себя в руки! – выкрикнул я и вдруг понял, что взять себя в руки должен как раз я. – Кстати, ты выпорол Сандру Экрит?

– Немного. Мы поговорили с ней по душам, потом я ударил ее один раз. Похоже, она не возражала бы против настоящей порки. Знаешь, иногда физическая боль перебивает душевную, и тогда человеку становится немного легче.

– У тебя природный дар воспитывать не только кадетов, но и гардемаринов.

– А толку-то? – скривился Джефф. – У меня тоже жизнь не удалась. Из радостей только компьютерные игры да джин, а утром опять надо вставать. С трудом заставляю себя вылезти из постели, через силу впрягаюсь в работу.

– Хватит ныть! Ты же всегда был таким жизнерадостным!

– Думаешь, еще не все потеряно?

Мы помолчали. Наконец я с ностальгией спросил:

– А помнишь, как мы с тобой крались по этому коридору к гравитронам?

– Гравитроны… Жаль, слишком хорошо они охранялись.

– Я столкнулся на лестнице с Робби Ровером, покатился кубарем вниз, вся наша «банда» перепугалась и разбежалась. – Моя рожа невольно расплылась в улыбке. – Как я тогда улепетывал! Наверно, побил все мировые рекорды.

– Мы предали тебя, а тогда в столовой… Если бы тебя поймали…

– Не поймали ведь. А когда меня поймали в столовой, ты взял всю вину на себя. Я тогда восхищался тобой.

– Серьезно?

– Вполне, Джефф. Твой пример мне потом очень помог. Знаешь, я натворил много глупостей и даже совершал преступления, чем погубил свою душу, но никогда не предавал товарищей, потому что передо мной всегда стоял твой пример. – В глазах защипало от слез, я отвернулся.

– Полегче, Ник, не преувеличивай свои грехи. Я кое-как справился с собой, задавил рвущиеся наружу слезы.

– Джефф, и ты не распускай слюни, прекрати жалеть себя и свою якобы бестолковую жизнь. У тебя есть талант, не зарывай его в землю. Воспитывай молодежь.

– Учить ее компьютерным играм? Не смотри на меня так, это же шутка! А если серьезно… Знаешь, я подумаю. Большего пока не могу обещать.

Я направился в административный корпус. В приемной меня уже ждали «специальные» кадеты. Я пригласил их в кабинет, предложил им сесть, сам сел за стол и долго рассматривал свои ногти, хрустел пальцами, не зная, с чего начать. Может быть, ничего им не говорить, сразу отпустить в казармы?

Пригрезился строгий облик отца. «Стыдись своих ошибок, но не стыдись признавать их». Конечно, отец.

Но почему я так боялся говорить тебе о своих мелких пакостях? Ведь признания приносили мне облегчение. Кил Дрю съежился под моим хмурым взглядом.