Надежда умирает последней!

В итоге отдыхали и набирались сил, уже когда в подсобке справились с двумя мышами. На этаже оставались только две крысы. Шестого уровня, как та, с которой мы воевали на кухне, и седьмого, которую мы прозвали «Хомяком». Последняя, прямо точно, была боссом. Хотя бы потому, что, в отличие от остальных грызунов, она была облачена в доспехи. Хиленькие, из тонкой кожи, но явно дающие преимущество. А еще у этой гадины было целых три хвоста.

— Есть в нашей кучке дропа что-нибудь ненужное, из чего можно веревку сварганить? — спросил я у маман. — Для начала, чтобы с крысой шестого уровня справиться, используя твою тактику с кухни.

— В этом нет необходимости. Туша той крысы пропала, но веревка то осталась.

Маман пропала минуты на две, чтобы спуститься на первый этаж, и вернуться с самодельным канатом. Вот, тоже, подтверждение тому, что здоровье у всех улучшалось относительно прошлой жизни. Раньше бы она, так бегая, уже минут через пять бы запыхалась, да ноги начали бы болеть. А сейчас — словно и не замечает.

— Я готова пленять мерзкую крысу! — сообщила она.

Я проверил, чтобы все полностью восстановили свои жизни и ману, опять вызвал Холодечика, заметив при этом, что мы в ресторане уже больше четырех часов, бафнул его, Птицына повесила свой баф на всех нас. Сигизмундовна проверила остроту трех своих самовозвращающихся стрел. Амели приготовилась вызывать ящик, который назвала как-то «Аптечкой», что и высвечивалось теперь в момент его призыва. Светка подняла свой щит. Смородина покрепче сжала ножи в ладонях.

— Еще немножко, еще чуть-чуть… — тихо пробубнила Сигизмундовна, целясь в крысу. — Да уж… Хрясь тебе в морду!

Бабка попала точнехонько в чувствительный кожаный нос грызуна. Крыс взвился и помчался к нам. Повезло. Тот, что седьмого уровня, не сагрился, так и оставшись стоять на своем месте. Он вообще выглядел как самовлюбленный пофигист. Хотя, может, так оно и было.

С крысом шестого уровня, оказалось, справиться довольно просто, если его изначально связать по рукам, ногам и по хвосту. Задние лапы, на которых грызун стоял, маман захватила уже после того, как мы затянули веревку, привязав к толстому тельцу передние лапки и хвост. И после обертывания каната вокруг задних лап, произошло неожиданное — крыса просто завалилась на бок, не в состоянии удержать равновесие.

— Лежачих же не бьют! — жалобливо протянула Светка, остановив на пол пути кулак.

— К мобам это не относится! — отрезал я, хорошенько пнув грызуна.

Сеструха раздумывала не долго. Примерно секунд пять. Пока лежащий, но, при этом, очень злой крыс, не вцепился ей зубами прямо в подставленную филейную часть.

А нечего отворачиваться от врага!

— Вот же, гад! — заорала Светка и со всей дури донесла все-таки свой удар до грызуна.

Через несколько минут, для завершения квеста, нам оставалось победить лишь здоровенного «Хомяка». Решили попробовать и его запеленать веревкой. Даже увеличили ее еще одной бесполезной, по нашему общему мнению, кофтой на +2 к шарму, разорвав ее на пять кусков. Крыс был значительно толще, так что, могло, не хватить длины.

Сделав все точно также, как с предыдущим грызуном, мы поняли, что в этот раз так просто нам точно не будет. Для начала «Хомяку» Светка не доставала до морды, в связи с чем не могла его отвлечь и даже попробовать навесить «Ошеломление». А когда мы с мамкой затянули веревку, оказалось, что получилось притянуть к телу всего два хвоста из трех. Свободным же крыс отшвырнул меня и, без труда, просто тем, что напряг мышцы, разорвал канат, презрительно отбросив его в сторону. Пришлось принять тот факт, что бить мы будем его долго и упорно…

«Хомяк» очень сильно бил своими хвостами. У меня и Смородины получалось хотя бы частично уворачиваться, благодаря ловкости. Светка почти все удары встречала щитом. Птицину спасал длинный жезл, позволяющий держаться на дистанции. Сигизмундовна, так и вовсе стояла со своим луком в другом конце подсобки. Стрелы ее, достигнув цели, сами собой возвращались обратно в самодельный колчан, под который бабка приспособила декоративную наволочку с нашего дивана.

И только Амели совсем было тяжко. От очередного удара она упала на бок, сильно охнув. Конечно, теперь ей это не грозило переломами или чем похуже, да и «Аптечка» справлялась отлично. Но все равно мне стало очень жалко старушку, которая и не думала жаловаться, а с трудом поднялась и, покрепче сжав в руках разводной ключ и отвертку, упрямо направилась в бой.

— Амели, не идите в бой! Следите за ящиком! А то кончится у Вас выносливость, нам худо будет! — пусть особой логики в моих словах не было, но, старушка, совсем не разбирающаяся в играх, мне поверила и не стала спорить. Она остановилась на небольшом отдалении, ровно по откату времени умения возвращая свой ящик.

Жизнь гигантской крысы стала убывать чуть медленнее, но меня это не волновало. О своих надо заботиться.

К концу боя я чувствовал себя так, словно меня в подворотне подловили хулиганы и избили дубинками. При этом постоянно меня лечили и снова били. Вроде — и синяков нет, да и болеть не должно. Но болит.