Надежда узника

Я подождал, но Берзель не стал развивать эту тему.

– Ничего, парень, все мы боимся, – утешил его я.

– Я не боюсь, – упрямо сказал он.

– Все боятся. – Я хлопнул его по колену, встал.

– Хочу домой. – Мальчишка уткнулся в подушку.

– Мы туда и летим.

– Нет, я хочу на Землю.

Все мы не прочь смыться на Землю. Я вернулся в кабину, сел, пристегнулся.

– Сколько осталось?

– Нисколько, – буркнул Толливер. – Не долетим. Я сверкнул взглядом, но промолчал.

– Извините, сэр, – смягчился Толливер. – Осталось минут сорок пять.

Температура двигателей была выше нормы, но до критической отметки еще не добралась. Я включил рацию:

– Капитан Сифорт вызывает Адмиралтейство или Правительство. Ответьте.

Тишина. Я повторил. Наконец раздался голос:

– Правительство – вертолету. Это вы, мистер Сифорт? Мы думали…

– Адмиралтейство открыто? – перебил я.

– Нет, сэр. Там никого нет.

Температура двигателей приблизилась к красной отметке.

– Где Правитель Хоупвелл?

– Здесь, сэр. Передаю ему микрофон.

– Зак?

– Да, это я, парень.

Жив! От радости у меня в горле застрял комок.

– Мы не в вертолете, мы в шаттле. Очистите посадочную полосу, подготовьте вертолет и команду ремонтников для шаттла.

– Это все?

– Да, больше ничего не надо. Прилетим минут через сорок.

Стрелка термометра достигла критической черты.

– Придется приводняться, – сказал Толливер.

– Прибавьте высоты, – приказал я.

– Двигатели раскалятся сильнее.

– Знаю. – Но тогда у нас останется больше времени, если они заглохнут.

Толливер поднял шаттл на высоту 5500 метров. До Сентралтауна оставалось 500 километров – тридцать минут лету.

– Двигатели столько не выдержат, – проворчал Толливер.

– Должны выдержать.

– Сэр, вы отдаете себе отчет в том, что…

– Не пререкаться!

– Я всего лишь предупреждаю. Если подшипники в турбонасосах расплавятся, то восстановить их в наших условиях будет невозможно.

Что тут возразить? Нечего.

– Должны выдержать, – упрямо повторил я.

Толливер лишь покачал головой, видимо, поняв, что втолковывать что-либо в мою упрямую башку бесполезно. Стрелка термометра переползла через красную отметку, запикал предупреждающий сигнал. Я отключил его, чтобы не действовал на нервы. Оставалось двадцать пять минут.

– Сбавьте скорость, – приказал я.

– Мы летим с оптимальной скоростью, сэр.

– Надо снизить температуру.

Толливер снизил скорость. Температура двигателей не упала, но зато перестала расти. Двадцать минут.

– Шаттл, мы видим вас на экране радара, – раздался голос из рации. Вы что, прилетели на нем из Вентур?

– Да, – ответил я. Пусть считают меня сумасшедшим. Возможно даже, они правы. Восемнадцать минут. – Толливер, сколько мы пролетим, если выключим двигатели?

– Несколько километров, наверно. Слишком мала высота.

Двести семьдесят километров. Температура двигателей вновь стала расти. Как обидно! Осталось совсем немного, но…

– Отключить двигатели, – приказал я.

– Отключить, сэр?! – изумился Толливер, но, заметив мой свирепый вид, подчинился.

Шум стих, но тут же сменился более мощным грохотом: я включил три дополнительных двигателя, предназначенных для вертикального взлета на орбиту. Ускорение вдавило нас в спинки кресел.

– Их нельзя включать в горизонтальном полете! – взревел Толливер. – Оторвутся крылья!

– Всего несколько секунд!

– Вы с ума сошли! – Он потянулся к выключателю, но я убрал его руку.

– Расстояние! – потребовал я.

– Двести десять километров.

Я направил шаттл вверх. Шаттл страшно вибрировал. Огоньки тревоги вспыхнули, как новогодняя елка.

– Высота пять тысяч метров. Расстояние сто восемьдесят километров, – докладывал Толливер.

Все вокруг дрожало и болталось так, что я с трудом удерживал штурвал.

– Хватит, сэр, пожалуйста, отключите! – в ужасе закричал Толливер.

Я отключил два двигателя. Болтанка уменьшилась.

– Боже! – взмолился Толливер. – А теперь что вы задумали?

– Оставил один из трех двигателей.

– Давайте управлять буду я.

Я убрал руки со штурвала. Пусть порулит, у него это действительно получается лучше.

– Сэр, не кажется ли вам, что не всем в этом шаттле надоело жить? Я мог бы отстранить вас от должности за вопиющее нарушение техники безопасности. К несчастью, никто не поверит, что вы способны на такой риск.

Мне было не до шуток, я всматривался в показания приборов.

– Сто десять километров, высота шесть километров, – прочитал я вслух. – Через пару минут можно будет отключить двигатель и планировать.

– После такого полета инженерам придется переписать кое-какие характеристики шаттла. Из рации послышался удивленный голос:

– Шаттл, по такой траектории вы не выйдете на орбиту.

– Вас поняли, – усмехнулся я в микрофон, – сейчас мы изменим траекторию. – Я отключил двигатель. Вой стих, остался лишь свист ветра. Высота падала.

– Теперь можно включить посадочные двигатели, – предложил Толливер.

– Пусть еще остынут. Подождем немного.

Высота падала так стремительно, что долго ждать не пришлось. Толливер начал включать двигатели, но они не запускались. Я уже думал, что мы пропашем носом берег, и тут двигатели заработали.

Остаток пути был довольно скучным.

22

– Когда?