Надежда Земли (ЛП)

Пение кельтов и людей становилось все громче и громче. Они уже практически кричали, по их лицам струился пот, оставляющий разводы на саже и грязи, покрывающим кожу. Мышцы людей напряглись, словно они физически сражались с врагами. Лемарианцы медлили с ответом, впрочем, как всегда. Возможно, именно поэтому их раса начала вымирать. Как раз перед тем, как первый из них превратился в фонтан из красной и зеленой крови, сухожилий, костей и кусочков плоти, старейшины осознали приближающуюся смерть и попытались сбежать, но разрушающее заклинание уже поразило их.

Один за другим шесть первых лемарианцев взорвались, забрызгав все, до чего можно было дотянуться, кровью. Рун и другие животные оказались в своей стихии, лакая кровь и кишки. Нидхегг улыбнулся бы, если бы их положение не было столь шатким.

— Еще раз, — крикнул Гвидион. — Если понадобится, заимствуйте энергию у Земли.

Эйслин с шипением выдохнула.

— При таких темпах нам потребуется несколько дней, чтобы прикончить жалких ублюдков. Нельзя ли как-то ускориться?

— Лучше поблагодари Богиню за то, что мы нашли действующее заклинание, — пропыхтела Аравн.

Ощущение опасности, которое никогда не посещало Нидхегга, вспыхнуло в его сознании. Он почувствовал запах темного бога прежде, чем увидел его, и шагнул вперед, извергая из пасти пламя.

— Перрикас, старый пес. Я знаю, что ты здесь. Пришел позлорадствовать? Ох, минутку. Меня же уже не сдерживает твой гнилой мир.

Выглядя свежо, словно он только что сошел с модельного подиума Нью-Йорка, темный бог неторопливо вышел из-за угла дома Фиона. Темно-рыжие волосы струились вокруг мужчины, ниспадая волнами до самого пояса, а его золотистая кожа сияла. Он перевел сверкающие зеленые глаза на Эйслин и потянулся к ней, но она вовремя отскочила в сторону.

Рун бросился на темного, но не успел приблизиться даже на три фута, когда Перрикас лениво махнул рукой, из-за чего волчий прыжок закончился тяжелым падением в грязь.

Эйслин встала между волком и темным богом.

— Оставь его в покое.

— Вижу, ты, как раньше, осталось такой же дерзкой и привлекательной, — Перрикас облизал свои точеные губы. Затем поднял голову, словно принюхиваясь. — Что? Похоже, твоего кельтского дружка здесь нет. Отлично, — он потер руки. — То, чего он не знает, ему не повредит, верно?

Эйслин отвернулась, но Нидхегг уловил запах ее возбуждения. Темные боги были воплощением секса. Никто не мог противостоять их притяжению.

Дэви приземлилась и оттолкнула Эйслин.

— Она связана и со мной, подонок. Тебе придется пройти через меня, чтобы добраться до девушки.

— И через нас, — Тимоти и Дэниел встали по бокам от Эйслин.

— Ох, с тобой я легко справлюсь, — обратился Перрикас к Дэви. — Ведь мне нужно всего лишь пригласить сюда Минотавра Слотоса.

— Дэви, — проревел Нидхегг. — Ты же не…

— Это было давно, — ответила она. — Если бы ты думал, что я мертва уже как несколько сотен лет, то сколько бы хранил верность?

— Вряд ли тогда бы это имело значение… — пробормотал он, выдыхая дым, смешанный с огнем. Нидхегга накрыло волной ярости. Дэви принадлежала ему. Только ему. Ни одно другое существо не имело права прикасаться к ней.

— В том-то и дело, — возразила она, поворачиваясь к нему лицом. — Я думала, что ты умер. Умер. Понимаешь? Что мне нужно было делать? Прожить следующие несколько тысяч лет в безбрачии?

— Прекратите! — заорала Эйслин. — Вот так они и побеждают. Просто сталкивая нас лбами.

— В ее словах есть смысл, — Дэви подняла голову, из ее пасти вырвалось пламя. Она впилась в Нидхегга своими темными глазами. — Если тебе хочется выяснить отношения, то предлагаю сделать это позже.

Нидхегг отвернулся, распознав мудрость в словах своей пары. Тем не менее на его сердце осталась маленькая рана. Может, в итоге они все уладят. А может, нет. Но по сравнению с тем, с чем они столкнулись, значение этой проблемы уменьшилось. Нидхегг изрыгнул огонь на Перрикаса, признав в нем причину своего гнева и обиды.

Темный бог скривил свое невероятно красивое лицо и рассмеялся, обходя пламя с грацией танцора.

Глава 7

Эйслин отскочила от Перрикаса, надеясь затеряться среди кельтов и людей. Она тяжело дышала, ее тело было готово к сексу, соски болезненно напряглись, а киска наполнилась жидким жаром. Будь прокляты все темные боги. Они всегда так на нее влияли. Как будто переносили ее в порнофильм, где все, о чем она могла думать — как бы раздвинуть ноги для первого мужчины, щеголяющего эрекцией.

— Вдохни, — тихо пробормотал Тимоти ей на ухо.

Она сделала глубокий, медленный вдох, но это не помогло. Чья-то рука обхватила ее за плечи, Эйслин резко оттолкнула ту, шипя и отплевываясь, словно ошпаренная кошка, но затем поняла, что это не Перрикас.

Прикосновение Брана отличалось холодностью и сдержанностью. Он обошел Эйслин и устремил на нее свой медный взгляд.

— Только не нервничай, девушка. Но, боюсь, задача усложняется.

Дэви сердито посмотрела на Перрикаса и опалила его пламенем, вот только оно затрещало и отскочило от магического щита темного.