Надежда Земли (ЛП)

— Кстати о драконах, я заметила, что один из них летает над моей территорией, — Залия взмахнула руками к небу. — Добро пожаловать на землю. Бедняжка, — усмехнулась она. — Он очень стар и, должно быть, устал. Не хотелось бы, чтобы его сердце внезапно остановилось.

«Нидхегг?» — Фион поднял голову.

«Я останусь здесь, спасибо, — сухо ответил дракон. — Присматрю за своим слабым сердцем и все такое».

— С таким же успехом ты можешь говорить вслух. Я слышу тебя, — прошептала Маджестрон Залия и выгнулась, чтобы прижаться грудью к Фиону.

— Прекрати, шлюха, — прорычал Фион. — Я пришел за Эйслин. Что ты с ней сотворила?

— Я бы сделала тебя гораздо счастливее, чем это жалкое подобие человека. Помимо того, — она пожала плечами, — я, кажется, потеряла ее.

— Хочешь сказать, что это слабое подобие человека сумело ускользнуть от тебя, — в Фионе вспыхнула надежда, настолько яркая, что он еле сумел сосредоточиться на Маджестрон Залии. Эйслин была не только жива, она все еще думала, все еще сопротивлялась.

— Пока ты перед нами, дорогая, мы не должны упускать такую возможность, — Один вытащил свой топор и повернулся к Маджестрон. В его голубых глазах вспыхнуло пламя.

— Если моя кровь коснется тебя, то ты тоже умрешь, — темная богиня затанцевала на цыпочках, покачивая бедрами в явном приглашении.

Фион старался держаться на расстоянии, так как не был уверен, как повлияет на них кровь Маджестрон. Скандинавские божества были бессмертны, как и кельты. Фион понятия не имел, было ли у них какое-то убежище, вроде грез, спрятанное в недрах Асгарда, но сейчас не подходящее время спрашивать.

Один пристально посмотрел на Залию. Она уставилась на него в ответ.

— Твой драгоценный дракон тоже не может убить меня, — заявила она. — Огонь нам не вредит.

— Неправда, — воскликнул Фион. Возможно, он и пропустил угрозу про кровь мимо ушей, но не собирался игнорировать данный факт. — Я наблюдал, как Токхот сгорели изнутри.

Лицо Маджестрон осталось непроницаемой. Он назвал ее лгуньей, и ей это не понравилось. Фион открыл было рот, чтобы воспользоваться своим преимуществом, но тут в его сознание ворвалась Эйслин. Она не знала, что он здесь, но ее энергия была на виду. Темная богиня тоже это почувствовала, потому что резко развернулась, как охотничья собака на только что выпущенную добычу.

— Мне все равно, как ты это сделаешь, — Фион встретился взглядом с Одином, — но удержи ее здесь. Я иду за Эйслин.

Глава 19

Девушка скорчилась под деревом рядом с Руном, пока Маджестрон изливала свою ярость, крича на гэльском и еще на нескольких языках, которые Эйслин не знала. Но гнев был гневом, несмотря на незнакомые слова от него так и веяло кровопролитием. Даже после того, как Маджестрон, наконец, прекратила разглагольствовать, Эйслин все равно лежала без движения, едва дыша. Жажда была ее постоянным, ноющим спутником. Чем больше времени проходило, тем суше становилось ее горло, а ее бока вскоре начало сводить судорогой.

— Мы не можем оставаться здесь вечно, — Рун толкнул ее носом.

Из Эйслин вырвался хриплый вздох.

— Знаю. Посмотрим, хватит ли у меня сил телепортироваться.

Активировать заклинание телепортации из-под земли всегда было сложнее. Эйслин пробовала раз или два, когда была полна сил. Но сейчас другое дело. Она нуждалась в пище, воде и отдыхе. Паника заставила ее использовать магию Провидца, из-за чего все резервы силы, которые накопились, пока она была без сознания в логове Маджестрон, были уничтожены.

Эйслин проверила свою магию. Как бы она не старалась, у нее не получилось бы перенести себя и Руна даже на двадцать футов от того места, где они находились, не говоря уже о том, чтобы преодолеть большее расстояние и вернуться домой.

— Нам нужно выйти на улицу.

— Я все понял, — волк ринулся в сторону, и, когда его челюсть сомкнулась на каком-то маленьком, несчастном существе, раздался хруст. Рун повернулся и уронил все еще дергающуюся мышь на колени Эйслин.

— Это ты поймал ее, так забирай себе, — она погладила его по меху.

— Я найду другую. Тебе нужна жидкость и энергия. Выпей ее кровь. А затем обгрызи его кости от мяса.

Ее пустой желудок скрутило от возмущения, но волк был прав. Не то чтобы она никогда не ела сырых грызунов, но это блюдо было далеко от ее любимых. Пока она смотрела на мышь, Рун вновь куда-то прыгнул, Эйслин услышала яростный шорох и несколько возмущенных писков, прежде чем волк вернулся, неся в зубах еще трех мышей.

Ей придется это сделать. Эйслин вытащила из ножен нож, который всегда висел на кожаном шнурке, обернутом вокруг ее талии, удивляясь, что Маджестрон не забрала его, и перерезала шею грызуна, чтобы высосать кровь из сонной артерии. Густая, пахнущая медью жидкость лилась в ее сухое горло, успокаивая воспаленные ткани. Вскоре брезгливость Эйслин исчезла. Как только кровь перестала вытекать из ранки животного, девушка разрезала его живот, бросила кишечный мешок Руну и начала отковыривать плоть с крошечных костей, торопливо поедая.