Надежды разбитые как стекло

– Разумеется, не буду давить. Сейчас я должна быть само сочувствие и понимание. Не зря же я себе всё зашивала. А знаешь, как было трудно ломать комедию, изображая девственницу. Ах, Эргаш я ещё девушка, я не хочу так. Он целый месяц меня добивался, потом говорил, что любит. Перед тем как лечь с ним, я сделала пластику и чуть не провалилась, когда изображала невинную девочку, ничего не смыслящую в сексе. А ещё, чтобы общий приятель нас познакомил, мне пришлось у него в ногах поползать, и литрами его сперму выжрать. Сучонок похотливый. Что бы ни случилось, я выйду замуж за миллиардера Дибарова. Я достойна, жить красиво, – недовольно произнесла девушка.

– Он ещё не миллиардер, владелец корпорации – его мать, – напомнила Люба.

– Он наследник, и получит всё через пару месяцев, – беспечно махнула рукой Халита.

Люба морщилась про себя. «Опять эта богачка, думающая только о себе, пришла вылить на меня весь свой негатив. Но ничего я отомщу за все годы унижения. Дружила-то ты с подобными себе, а Люба так, подай и принеси. Унитаз для слива всего дерьма, что в тебе накопилось».

Ещё немного поболтав, Халита ушла. Вывалив всё на покорную Любку, ей, как всегда, стало легче. Только девушка не знала, что подруга уже звонит детективу и просит связать напрямую с госпожой Дибаровой. На следующий день Люба продала флешку с записью разговора за пятьдесят тысяч рублей.

***

Прошло несколько месяцев. Эргаш старался больше времени проводить с мамой. Но та иногда готовила: «Ты про девушку не забывай. Она тоже требует внимания». Когда он спросил, почему она так говорит, мать ответила, что смирилась с выбором сына, но условие свадьбы менять не будет. И вот теперь мама умерла. После похоронного агентства женщину, одетую в саван, привезли домой, и поставили специальные носилки во дворе. Там собрались все мамины подруги. Мусульманки по традиции пришли в белом и причитали, как и положено. Русские в чёрных платьях утирали слёзы платком. Для всех был накрыт поминальный стол. Мужчины же расположились в доме. Через пару часов снова приедет катафалк и повезёт Лейлу в мечеть, а затем на кладбище.

Эргаш стоял у окна и смотрел, как скорбят подруги и родня по несчастной. К нему подошёл нотариус их семьи Хабиб Валитов.

– Ещё раз соболезную Эргаш, но всё же должен сказать. Завтра в два часа дня я приеду сюда для оглашения завещания. Ты и Олег должны быть дома.

– У меня есть завещание, Хабиб Мансурович? – удивился Эргаш.

– Лейла переписала его. Ты же знаешь, действительной считается последняя воля покойного.

– Хорошо, мы будем вас ждать, – вежливо сказал Эргаш.

«Интересно, почему мама переписала завещание. Неужели оставила Олегу больше чем хотела вначале? Впрочем, он в последнее время почти не отходил от неё. Она имела право на такой поступок. Но я всё равно его уволю, прости, мам».

4

Халита пришла на похороны Лейлы. Эргаш поцеловал её в щёку и ткнулся лбом в плечо. Было видно, что мужчина не сдерживает слёз. Халита погладила его по голове и прошептала слова сочувствия. На самом деле всё было не так. Девушка уже мысленно видела, как они идут подавать заявление в загс. Ведь не так давно сама Лейла заявила, что не нужно ждать год. Они могут выждать сорок дней траура по русскому обычаю и пожениться. Когда Эргаш объявил эту новость, Халита сдержалась, чтобы не захлопать в ладоши от радости. Дела на фирме отца обстояли всё хуже. Он не просто урезал их с братом содержание, вообще перестал, что-либо давать. «Оба работаете, вот и обходитесь зарплатой», заявил он. Девушка не понимала, как можно прожить на тридцать тысяч в месяц. Это в клуб не сходить. В дорогом ресторане не пообедать. Даже в закрытый клуб «Маска» требовалось отдать тысячу рублей за вход, несмотря на карточку постоянного клиента. Там собирались богатые дамы и мужчины. Всегда в масках на всё лицо, и без украшений и часов, способных выдать владельца. В "Маске" работали элитные проститутки, готовые ублажить любую прихоть в специальной комнате. Тут можно найти людей любой ориентации. Геи ходили с голубой лентой на запястье, лесбиянки носили розовую, гетеро предпочли зелёный цвет. Халита тайком от жениха продолжала ходить в клуб. Там она платила парням за то, чтобы они выполняли её самые грязные фантазии. Девушка знала, скажи она Эргашу, что на самом деле любит в сексе, он бы разозлился, а то и вообще бросил. В его понимании мусульманка должна быть покорной, любящей женой, воспитывающей его детей. Халита была не такая. Более того, она не желала работать. Девушка уже мечтала, как распишется с Эргашем и уволится. Спа-салон, фитнес-клуб и шопинг – вот её работа. Дети? Ну, что вы. Только дурочка согласится променять свободу и вольготную жизнь на подгузники. Халита понимала, что без наследника не обойтись, поэтому сразу после рождения, собиралась спихнуть малыша на няньку.