Надежный (СИ)

— Я люблю готовить, — призналась Лена, задумчиво глядя в потолок. — Не всегда получается желаемое, но я стараюсь.

На кухне царил полумрак. Горело несколько светильников и небольшая светодиодная лента по периметру окна. Романтическая обстановка. Не хватало свеч и отсутствия всей херни позади нас. Я так хотел, чтобы Лена перестала видеть во мне просто парня, который решил помочь. Желал, чтобы она видела во мне мужчину. Взрослого, самостоятельного, готового прийти ей на помощь.

Но она меня не видела. Я друг для нее. И это четко угадывалось в ее взгляде. Я не знал, какая она влюбленная, но на меня она смотрела с благодарностью и смущением. Ей неудобно, что она здесь, что вынуждена просить помощи у постороннего. А я чертовски хотел, чтобы она была со мной, и я не считал ее посторонней.

Она была для меня женщиной, в которую я влюбился. А я для нее надежным другом. Хорошим, преданным, тем, кто придет на помощь. Я смотрел на то, как она ела салат, а у самого стоял от одних воспоминаний. Я так и представлял, как целую ее, как она проводит горячими руками по моим плечам.

Лена подняла на меня взгляд и замерла, закусила губу и засмущалась. Мы встали одновременно: она — чтобы помыть тарелку, а я — чтобы подойти к ней. Тарелка упала и разбилась, но мне было плевать, я переступил через осколки, натолкнул Лену на столешницу и поставил руки по обе стороны. Приблизился к ней почти вплотную и шепнул на ухо:

— Точно меня не боишься? — Лена вскинула голову и посмотрела на меня, а затем покачала головой и провела ладошкой по моему лицу. Да, блядь! — было последним, что я подумал, прежде чем коснуться ее губ и притянуть к себе ближе.

Глава 19

Я не понимала, что со мной произошло и в какой момент я позволила Дане больше, чем того требовали наши отношения. И вроде все шло хорошо. Я обработала его раны, уговорила поесть и попыталась даже проглотить еду сама, которая так и не лезла. Я все хотела узнать, что произошло с ним, что это за новые раны на костяшках. Уж не с Игорем ли он подрался?

А потом я вспомнила Игоря и то, как Даня справился с теми мужчинами, и успокоилась. Это или новый бой, или он наткнулся на кого-то по пути домой. И мне почему-то стало страшно. Что вот он мог бы так уйти и не вернуться, а мы бы остались одни. Я не знала, как справилась бы со всем, как бы решила проблему с Игорем, да и смогла бы сама. Без поддержки Дани.

Мы сидели за столом, а я чувствовала эту ауру напряженности, неловкости. Не знала, куда деть ноги, как правильно поставить руки и жевать, чтобы не издавать лишних звуков. Я привыкла к Дане, но не настолько, чтобы делить с ним быт. И вот когда он утащил меня вперед, пригвоздил к столешнице и спросил, не боюсь ли я его…

Даже не думая, выдохнула, что не боюсь. И безумно захотелось провести ладошкой по его лицу, погладить, успокоить и показать, что я ему доверяю. Я и показала. Легонько коснулась его, и Даня не сдержался, обнял меня крепко крепко и поцеловал. Накрыл мои губы своими, даря опьяняющее чувство, как если бы я выпила вина.

В голове сразу же поселился какой-то дурман, я закрыла глаза и отдалась этим ощущениям. Мне было приятно чувствовать его касания, его легкие движения губ, то, как он проталкивает язык меж губ, как проводит им по моему языку и дает возможность почувствовать его вкус. И я им напиваюсь тут же. Это, оказывается, так приятно, когда тебя целуют так, что ты забываешь обо всем на свете, что ты просто отдаешься ощущениям и живешь.

Я жила именно в тот момент, когда его губы нежно целовали мои, а руки бережно проводили по талии и спине, обжигали прикосновениями и заставляли вздрагивать, но не от отвращения, а непонятного чувства томления. Того, которое возникало когда-то с Игорем. И которое уже давно угасло.

На мгновение Даня оторвался от моих губ, но лишь затем, чтобы провести поцелуем по моей шее, оставить влажный след от уха к ключице, легонько прикусить ушко и заставить задрожать от желания. Он поднял меня на стол и разместился у моих ног, завел мои руки назад и впился более яростным поцелуем в губы, заставляя задыхаться от нахлынувшего возбуждения и тугого кома внизу живота.

Я давно забыла об этих ощущениях, о том, что поцелуи дарят столько ласки и нежности, что можно возбудиться только от нежного касания рук и губ. Мне казалось, что лечу где-то высоко высоко, парю над воздушными облаками. Моя майка полетела в сторону, и Даня потянулся у груди, провел рукой по кружевному лифчику и попытался стянуть ткань, на что я тут же отреагировала.

Сжалась и отстранилась, уперлась рукой в его грудь и толкнула от себя. Даня отошел на шаг, шумно втянул воздух и выдал:

— Прости. Блядь, Лена, прости, — я судорожно надевала майку и хотела провалиться сквозь землю.

Мне было стыдно перед ним и перед собой в первую очередь. Не успела уехать от мужа, а уже почти прыгнула в койку к его другу. Пусть муж мудак, но все же.

— Лена, скажи, что на так? — Даня стал допытываться, а я почувствовала себя еще большей дрянью.