Надгробие для карателя

Честно говоря, в моем решении не было жалости к автомобильной резине и неудобствам солдата-водителя. Сам я, помнится, однажды встречал товарища в аэропорту областного центра. Поставил машину на парковку и ушел в здание аэропорта. За время моего отсутствия приехало еще множество машин, и мою буквально заперли со всех сторон. Разворачивался я по паре миллиметров в одну и в другую сторону, но все же сумел протиснуться между чужими машинами и выехать, чтобы не ждать, когда мне освободят проезд.

Но там была обстановка менее ответственная и совсем не боевая. А во время боевой операции водителю-солдату потребовалось бы проявить больше старания и сообразительности. Я посчитал, что бойцам моего взвода, отдыхавшим уже достаточно долго, следует взбодриться, чуть-чуть устать, чтобы войти в боевое настроение. И потому я предпочел пеший марш.

Старший сержант Игумнов командовал высадкой, завершена она была классически — солдаты не в строй встали, а сразу рассыпались веером вокруг грузовика, ощерившись автоматами в готовности принять бой сию же секунду.

Но противника пока не было. Я в бинокль с тепловизором осмотрел окрестности. «Свечения» биологически-активных объектов бинокль не обнаружил. Одновременно со мной все три снайпера взвода смотрели в свои оптические прицелы с тепловизионными предобъективными насадками Infratech ИТ 310 ТПН. Каждый из снайперов взял для контроля одну из сторон, оставив ближнюю, самую безопасную стену мне, поскольку бинокль имел менее сильную матрицу тепловизора, чем предобъективные насадки.

Винтовки снайперов были мощные, крупнокалиберные. Две из них относились к категории дальнобойных, третья — винтовка «Выхлоп» — имела только прицел, сравнимый с ними, но стрелять могла прицельно на дальность до восьмисот метров, имела тяжелую стальную пулю калибра двенадцать и семь десятых миллиметра. Обладала и важным преимуществом — глушителем. Для этой винтовки был создан специальный укороченный патрон, из которого пуля летела с дозвуковой скоростью, но, благодаря своей конфигурации и собственной тяжести, способна была пробивать любой бронежилет. На прицелы снайперов я всегда надеялся. Но в этот раз я для чего-то еще и снайперов проконтролировал. И только после этого позвал по связи старшего сержанта Игумнова:

— Миша! Тремя колоннами — вперед!

Игумнову повторять команду не нужно. Взвод тоже ее слышал и сразу, бегом выполнил построение в три колонны по отделениям.

Двигались мы вперед тремя самостоятельными маршрутами. Первое и третье отделения — в тени вертикальных стен, второе отделение во главе со мной — посередине ущелья.

Я пристроил на мягкой повязке, которую специально надевал себе на шею, свой планшетник и включил навигатор, который точно показывал мое местоположение. Другая, собственная программа планшетника определяла местоположение каждого бойца взвода и накладывала изображение на карту местности, совершала в автоматическом режиме привязку объекта. При этом отдельные датчики, входящие в систему оснастки «Ратник», при необходимости передавали мне информацию о самочувствии каждого из солдат. Для этого следовало только активизировать еще одну программу, работающую всегда в фоновом режиме. Нажатие пальца на любую из красных точек, которыми выглядели на мониторе бойцы, выдавало мне необходимую информацию о каждом из них.

Другое дело, что я не врач и не обладаю знаниями о нормах пульса и давления в различные моменты физических нагрузок и не могу этими данными воспользоваться. Только в случае ранения кого-то из солдат могу нажатием определенной кнопки на своем «Стрельце» вызвать помощь. Но пока, слава богу, она никому не требовалась.

На карте были отмечены две пещеры, находящиеся одна против другой. Одна из них, правая, выглядела как три больших соединенных между собой неглубоких грота, тогда как левая имела несколько горизонтов и уходила глубоко вниз. Обе пещеры находились в первой четверти ущелья — от входа в одну до входа в другую требовалось только пересечь ущелье и пройти два десятка метров. Как раз тогда, когда мы вышли к двум противостоящим устьям[4], меня по связи вызвал командир первого отделения сержант Луховской.

— Товарищ старший лейтенант. Здесь два окурка лежат. Почти свежие. Несколько часов назад брошены. Кто-то здесь стоял и курил. Долго стоял. Может быть, это один человек был, две сигареты выкурил. При этом сначала в одну сторону смотрел, потом в другую. Пепел на камни насыпан. Между камней, то есть. Но его туда, похоже, ветерком задуло. Ветер с верховьев идет. Сдается мне, пещера обитаема.

Я сразу среагировал:

— Снайперы! Устье левой пещеры взять под прицел, — на всякий случай принял и другие меры: — Игумнов, контролируй правую пещеру.

Поскольку второе отделение шло со мной, мой замкомвзвода двинулся во главе третьего отделения. Я увидел, как это отделение, идущее немного впереди, восприняло команду старшего сержанта, данную по старинке, без звука, растопыренными и выброшенными вперед пальцами одной руки.