Надёжный флюгер. Юмористический фантастический роман-боевик

Понятно, что носители закордонных «ценностей» и «свобод» не принимают никаких возражений, даже не спорить начинают, а впадать в истерику. Он сказал и – точка, а что он там провякал и всемером не разобрать. Но вот уж он убедить читателя в том, что всё именно так и происходило, как он описывает. Всё обязаны думать только так, как его соратники, точнее, подельники.

Он навалился всей грудью на компьютерный стол, уткнувшись носом в монитор. Гениальная фраза! Но вдруг что-то хрустнуло у него в районе, скорей всего, поломанных ребёр. Рында ойкнул и вмиг оказался в том самом селе под названием Степановка.

Рында очутился, как раз, среди тех многочисленных вооружённых людей, которые находились в засаде, окружив плотным кольцом село. Роберт Борисович, оказывается, был прав. Но вот же она засада… Подлая, наглая, бесчеловечная…

У него достаточно мужества и принципиальности. Именно он – автор данного повествования. Если не всё, то очень многое в его руках. Остановить, конечно же, сам процесс и проявление злодейства Рында не сможет, потому что оно исторически произошло, но пристыдить он негодяев вправе. Да и чего тут опасаться. Ведь конкретных лиц нет, сплошь только выдуманные им лично, прототипы негодяев, которые носили конкретные имена и фамилии.

Писатель уж было собраться встать в полный рост и громко объявить, что он всё видит и знает, и отобразит происходящее в таком виде, как есть. Но вовремя заметил, что за поваленными брёвнами, в ямах не российские партизаны, а японские и американские солдаты. Это показалось ему весьма странным.

Впрочем, нет. Рында взял себя в руки и начал мыслить и рассуждать «здраво». По сути, ничего страшного и странного не происходило. Это чётко организованная засада, тактическое боевое действие, как раз, и направленное против красных и разного рода бандитов.

На всякий случай, Боб отполз подальше, в сторону, от скопления «освободителей» дальневосточной российской земли от её жителей, от здешнего народа. Ведь не мог же современный либерал назвать такие действия интервенцией или оккупацией. Он даже не мог предполагать, что произойдёт именно сейчас. Конечно же, он был знаком с утверждениями некоторых историков, но поверить такому был просто не в состоянии.

Американцы и японцы из засады спокойно наблюдали за тем, как немногочисленный партизанский отряд, кстати, состоящий даже не столько из большевиков, сколько из меньшевиков, левых эсеров, анархистов, бывших белогвардейцев и просто местных патриотов самых разных национальностей уходил из Степановки в очередной рейд. Были среди них конные, и пешие, не все вооружены нормальным по тому времени огнестрельным оружием…

Невдомёк было Рынде, что против оккупантов поднялся весь народ, и даже совсем недавние недруги стали в борьбе с интервентами друзьями.

Душа либерала Рынды не выдержала, и он, на правах автора будущего гениального произведения, встал на четвереньки и собрался громогласно спросить: «Так чего же вы ждёте, герои? Вы ведь в засаде. Вперёд!». Но широкоскулый негр, точнее, афроамериканец, рядовой, в короткой чёрной шинели и винтовкой просто зажал Бобу рот и повалил его на землю.

При этом бравый американский солдат приложил указательный палей к губам. Это означало то, чтобы человек в странном халате и в домашних тапочках заткнул свою мерзкую пасть, попросту, молчал. Вероятно, негр принял Рынду за своего, потому сразу и не свернул ему шею и, скорей всего, имелись и среди японо-американского специального отряда воины, которые предлагали напасть, конкретно, на партизан и… разделаться с ними.

Лёжа на земле, на спине, Роберт Борисович, с каждой секундой осознавал и понимал, что его авторские права здесь не ставятся ни во что. Понятно, что в числе живых его оставили по чистому недоразумению.

В голове либерала Рынды стали возникать некоторые сомнения… Ведь получалось, что, на самом деле, американцы, да и при определённых обстоятельствах, и отважные японцы не желают рисковать собственной шкурой. Но, в любом случае, у японцев особый интерес – территориальный.

Как только отряд партизан исчез из поля зрения по не очень громкому приказу командира объединённой военной группы, худосочного и долговязого янки, почему-то, в гражданской одежде, американцы и японцы начали подпирать кольями двери горящих изб Степановки. А тех, кто из женщин, детей, стариков пытался выбраться на свободу из окон, с весёлым смехом интервенты убивали винтовочными штыками.

Как весело! Как интересно! Неужели даже потомки этих сволочей не получат по заслугам? Но ведь непременно ответят… по полной программе. К этому всё идет, и остановить исторический процесс невозможно.

Смело и решительно Рында со стороны наблюдал, как горят крестьянские избы. Если бы он не был либералом, ярким представителем «пятой колонны», то он назвал бы всё происходящее изысканным террором, абсолютно точно таким же, какой ныне в ходу у бандитов разных национальностей, не верящих ни во что доброе… человеческое.