Надменный индюк

– Ну, ладно, я пошла, – неуклюже машу ему рукой, – пока. И, спасибо?

Давид шумит: в руках вертит брелок с ключами, разбивая звенящую тишину.

– Может, тебя проводить надо? – и указывает на подъезд, который буквально в пяти шагах от нас.

Нервно усмехаюсь.

– Да нет, здесь рядом, – рука дёргается показать, что подъезд – вот он, тут.

– Ну да, – недовольно цыкает, – ну, хорошо. Завтра тогда продолжим.

Неуверенно киваю.

– Ладно тогда…

Давид делает шаг навстречу и протягивает ко мне руки, обхватывает за плечи и, наклонившись, прижимает к себе. Прильнув губами сначала к одной моей щеке, задерживается чуть дольше, чем следовало бы… Затем медленно проводит носом вдоль моих губ, почти не касаясь, и уже целует вторую щёчку.

В это время моё дыхание учащается, сердце стучит как сумасшедшее. И только когда он встаёт в полный рост, я делаю глубокий вздох.

– Пока, – словно сквозь вату. – Иди, я тоже скоро поеду.

Резко рванула с места, на домофоне набрала номер квартиры. Пока Соня мне открывала, обернулась посмотреть на Давида и поймала взгляд его чарующих зелёных глаз. Он как стоял на месте нашего прощания, там и продолжал оставаться. Его рука неловко помахала мне, и моя дернулась в ответном жесте. А когда я услышала звук открывшегося замка, скорее отворила двери и тут же скрылась за ними от его взгляда.

Вот чёрт, что это было?!

Постояв и немного успокоившись от всей этой неловкой ситуации, направилась к лифту. Он довёз меня до нужного этажа. Оказавшись у своей квартиры, тронула щёки и поняла, что они всё ещё горят.

И что я скажу Соне, в каком виде я пришла? Она девочка проницательная, сразу заподозрит неладное.

Сделав несколько глубоких вдохов, всё же нажала на дверной звонок.

Дверь открылась наружу и на пороге стояла не Соня, а… Сашка с виноватым лицом.

Предатель!

Всё, что произошло на площадке обучения вождению, вдруг промелькнуло перед глазами.

На эмоциях я схватила ручку двери и захлопнула её перед Романовым.

А потом взглянула на дверь своей квартиры и поняла всю абсурдность ситуации. Я, значит, в коридоре, а Сашка – в моей квартире, и это я закрыла её.

– Ди, – слышу приглушённый голос друга, – Диана, – он снова пытается открыть дверь.

Подпираю её руками со своей стороны и не позволяю ему это сделать.

– Диана, это уже смешно. Ну что, ты останешься в коридоре, а? Открой, зайди домой, нормально поговорим.

– Я с предателями не разговариваю.

Сашка сильнее толкает дверь. А я упёрлась ногами в пол и изо всех сил сопротивляюсь его напору.

– Ну блин, Диана!

Молчу, такую выходку не могу спустить даже Сашке. Ну не имел он права сам всё решать, не посоветовавшись со мной!

– И что теперь? Ты накажешь меня, заперев в своей квартире?

Ситуация, конечно, комичная, но как с достоинством из неё выйти, пока не знаю.

– Ладно, давай так поговорим.

– Мне не о чём с тобой говорить. Где Соня? Что ты делаешь в моей квартире?

– Я отвёз Соню в приют. Твоя сумочка, ключи и телефон у меня. Диана, давай поговорим как взрослые люди.

– Когда ты успел? Сколько времени сейчас?

– Мы с тобой расстались около четырёх часов назад. Скоро темнеть начнёт.

Ого! Это сколько времени мы ехали домой? Что-то странно. Ну не могли же мы тренироваться так долго! Если подумать… На обратном пути я так увлеклась разговором с Дэвом, что на дорогу поглядывала, когда уже было неприлично смотреть на водителя машины.

– И раз ты так долго отсутствовала, я могу предположить, что вам удалось договориться.

– Ничего не буду рассказывать, вот так и умрёшь от любопытства в моей квартире. А потом я вызову поминальную службу, и твой хладный труп вынесут и похоронят.

– Ты жестокая, знаешь?

– Не жёстче тебя, Саша, – произношу с неожиданным надрывом в голосе, продемонстрировав свои реальные чувства, обиду и растерянность, непонимание и непринятие поведения своего самого близкого человека.

На мои слова он реагирует действиями: снова толкает дверь с той стороны. Я вновь упираюсь и не позволяю этому случиться. Я не готова сейчас его видеть, иначе точно заплачу и наговорю очень много обидных слов, за которые впоследствии не смогу попросить прощения и, как итог, потеряю своего лучшего друга и брата.

Так и стоим, подпирая двери квартиры с двух сторон.

Соседка вышла на лестничный проём, посмотрела на меня странным взглядом, не понимая, почему стою в такой позе. Но ничего не сказала, подошла к лифту и уехала. Вот налицо разница между москвичами и американцами. Окажись я в таком положении в Майами, соседка обязательно спросила бы меня, всё ли у меня в порядке. А тут я получила только непонимающий, или даже скорее осуждающий взгляд.