Надо помочь бабушке (СИ)

   Толпа ждала. Разбойники знали, что такой лом согнуть невозможно. Многим из них этот лом был хорошо знаком. Во время строительства домов и особенно землянок они немало понянчили его.

   Максим подержал лом над головой, потом опустил его, не особенно напрягаясь, согнул и медленно, чтобы все могли видеть, как он это делает, завязал концы узлом. Подумал немного и сделал второй узел.

   Разбойники молчали. Они видели, как Максим завязывал лом узлом, но понимали, что это невозможно. А раз он завязал, то это не лом, а какая-то хитрая липа.

   - Кто желает, может развязать, - предложил Максим и передал железный бантик ближайшему разбойнику.

   Толпа тут же окружила лом, каждый хотел проверить, в чем их т накололи? А если не накололи, то хоть бы дотронуться до загнутой в крендель железяки, чтобы потом можно было сказать: "Да я своими руками держал этот лом!"

   Неизвестно сколько это продолжалось бы, но вмешался атаман.

   - Все! - заявил он. - Передайте лом сюда. Штырь, прими! Лом будет стоять у меня в штабе. Это будет сувенир силы, сувенир нашего отряда, узел нашей дружбы.

   Толпа встретила это предложение с энтузиазмом.

   - Из уважения к вам, с благодарностью за доброе к нему отношение и в знак вечной дружбы, Максим дарует всем вам право, два раза в году свободно охотиться в его лесах и добывать там зверя, какого только пожелаете. Без лицензии! Но запомните, только два раза в году!

   Разбойники, от такого к себе доброго отношения со стороны силача-героя, пришли в восторг и, не умолкая, выкрикивали здравицы в честь гостя.

   - Сейчас разойдитесь, нашим дорогим гостям надо отдохнуть, перекусить и посовещаться. Разговор у послов, сами понимаете, секретный. А вы помните, что бывает с теми, кто узнает чужие тайны.

   Разбойники, видимо, хорошо это помнили, потому что быстро разошлись.

   - Ну, Гвадирог, повтори-ка, что ты в отношении моих охотничьих угодий говорил?! - сердито посмотрел на атамана Максим.

   - У тебя что, есть свои охотничьи угодья? - удивился Гвадирог.

   - Нет у меня никаких лесов и никаких охотничьих угодий.

   - Я так и думал, - не смутился атаман. - Поэтому и пригласил их охотиться.

   - В лесах, которых у меня нет!

   - Но всего два раза в году.

   - А если они придут?!

   - Да ты что? Какой идиот потащится охотиться в твое герцогство. У нас, здесь, в лесах, зверья и дичи - девать некуда.

   - Зачем ты им это сказал?

   - Чтобы сделать ребятам приятное. Халява ^[36]- это, Максим, мечта человечества. Обещай им халяву, и они пойдут за тобой на край света. Им сто лет не нужна охота в твоих лесах. Но халява! И они сразу посчитали тебя своим благодетелем. И стали любить тебя, как родную маму. Так что, все в порядке... Видишь тот крайний домик? Я приказал его освободить для вас. Отдыхайте. Туда вам ужин уже принесли. А как дальше быть, потом подумаем, время у нас еще есть.

   Максим вернулся к друзьям, которые ожидали его на поляне.

   - Вот и все, - сообщил он. - Основные вопросы мы с атаманом решили. Теперь отдыхаем. Крайний домик отдали в наше распоряжение. И ужин уже принесли туда.

   Комната, в которую они вошли, была просторной и чистой. Потолок высокий, окна большие, на стенах несколько звериных шкур. Посреди комнаты длинный стол, уставленный различной едой, возле него широкие скамейки. У стен тоже скамейки, накрытые звериными шкурами. На одной из них стояли малиновые туфли Агофена, тут же лежала его чалма. Развернутая и аккуратно сложенная. Здесь стоял и ранец лепрекона. Джинн, естественно, прежде всего, сунул ноги в туфли и намотал чалму. Дороша стал проверять содержимое ранца. Лепрекон хмурился, что-то шептал, что-то перекладывал.

   - Взяли что-нибудь? - спросил Максим.

   - С чего бы это они взяли? Если бы кто взял, он бы у меня потом полгода кашлял.

   - Значит, все на месте?

   - С чего бы это, - продолжал бурчать лепрекон, не вынимая рук из ранца... - Они все здесь лапали. А не соображают, где какая вещь должна находиться, не понимают, что каждый инструмент свое место знает. И руки у них не из того места растут. Из зада у них руки растут. После этих раззяв все укладывать надо.

   На столе, на большущем деревянном блюде, лежал зажаренный целиком кабанчик. А вокруг него горками расположились различные овощи и травы, которые должны были, вероятно, служить приправой к мясу. Но в центре стола находился не аппетитный кабанчик, не диковинные местные овощи. В центре стола стояла небольшая тарелка с макаронами. ^[37]Толстыми, длинными макаронами, точно такими, какие мать иногда варила Максиму на завтрак. До сих пор, в Гезерской герцогстве, макароны Максиму не встречались и он о них не скучал. А еще на одном блюде горкой лежали какие-то лепешки, не то пшеничные, не то овсяные. Тут же стояли большие глиняные кувшины.

   А вилок ^[38]на столе не было, ни одной. К этому Максим привык еще при дворе герцога Ральфа. Вилку здесь еще не изобрели. Не было на столе и ножей. Естественно, разбойники считали, что у каждого нормального человека нож должен быть при себе.

   - Ну, прямо Шведский стол, - оценил Максим.

   - Еще известно, можно ли все это есть, - проворчал Дороша. - Они и отравить могут.