Надо помочь Ральфу (СИ)

А Серваторий ненадолго задумался, затем поднял второго жреца.

– Алкан, отправляешься в лагерь, где расположился легион. Передашь приказ Пентору Гарпогарию. Запомни: «На данной территории находится небольшая группа преступников, возглавляемая опасным еретиком, по кличке Максим. Группа эта направляется в один из нижеперечисленных населенных пунктов: «Ласковый лес», «Рыжие Лудики», «Большие Жужжалы», «Синий Туман», «Скачищи»… Пентору Гарпогорию выделить пять отрядов воинов, по два десятка в каждом, поставить во главе отрядов опытных командиров. Цель каждого отряда – одно из вышеназванных поселений. Задача – обнаружить опасного еретика Максима и, не причинная ему особого вреда, доставить в распоряжение Посвященного в тайны трех стихий, жреца Серватории. Во имя Трехрогого Мухугука, Сурового и Беспощадного, исполнить приказ немедленно». Запомнил?

– Запомнил, Посвященный, – Алкан поклонился Серватории. – Ч могу идти?

– Иди, – разрешил Серваторий. – И еще, пусть Гарпогарий пришлет два десятка воинов сюда. Для моего сопровождения. Я возвращаюсь в лагерь.

Жрец покинули овраг.

Теперь их осталось всего трое, не считая повара, который, не желая беспокоить Посвященного, отполз подальше и там тихо постанывал.

– Нам следует захватить Максима, – сообщил своим ближайшим подчиненным Серваторий. – Он силен, находчив, и почти непобедим. Почти… – Покоряющий взглядом, дал понять, что лично он, знает, как победить пришлого воина. – Мудрый и Беспощадный Мухугук, поможет сделать из него бойца, послушного заветам Трехрогого. Максим обучит наших воинов своему искусству боя. Сила наших воинов возрастет многократно.

– Насколько я знаю нашего лучшего друга Прокотия, он вряд ли станет нам помогать в задержании Максима… – Хронирос поднялся, подобрал свои ножи. – И придумает для своего оправдания что-нибудь правдоподобное. А что он потом напоет о нас в своем Совбезе, об этом даже думать не хочется. И они ему поверят. В Совбезе верят только своим.

– Что он может там рассказать?.. – Серваторий добродушно улыбнулся. – Пришел парень в сопровождении дракона-пацифиста и двух гномов, избил начальник охраны и совбезовца, надавал тумаков, еще троим, забрал десяток шашлыков, вместе с шампурами и ушел... Все это не стоит серьезного внимания. – Посвященный дотронулся правой рукой до портрета Трехрогого, прижал его к груди. – Прокотию не дано знать, что Мудрейший и Всезнающий Мухугук предупредил меня и просил не противодействовать Максиму… У Трехрогого, на этого молодого воина, свои планы. А кто возьмет на себя смелость возразить Доброму и Беспощадному?

Бруздил облегченно вздохнул, и Хронирос почувствовал себя уверенней. Если появление Максима, с гномами и драконом, произошло по воле Всезнающего и Мудрейшего, значит, так оно и должно быть. Значит, их вины в том, что произошло, нет.

– Напрасно ты, Хронирос, проспорил Прокотию сто пятьдесят монет, – поддел хозяйственника Бруздил. – Вернемся, домой, придется отдать.

– Придется, – с сожалением признал завхоз. Он посмотрел на Посвященного, пытался понять, что думает тот. А Серваторий был настроен благодушно. И если сердился на Хронироса и Бруздила, то только чуть-чуть.

– С другой стороны… – Бруздил тоже осторожно посмотрел на жреца. – Места здесь опасные. А нашему другу Прокотию не везет. Несчастье за несчастьем. Сначала два зуба выбили, потом правый глаз покалечили, сейчас пошел следить за Максимом… Тоже может что-нибудь случиться… Если так пойдет, может домой и не вернуться. Совбезовец, конечно, не хаврюга, какой-нибудь, но все равно жалко, – и отвернулся, скрывая улыбку.

– Вполне возможно… может не вернуться, – посочувствовал Прокотию и Серваторий. – Это будет для нас большой и невосполнимой потерей. И думаю я, если с совбезовцем что-то случится, этим звонким монетам следовало бы перейти ко мне, чтобы я мог заказать большую молитву в знак памяти о безвременно погибшим, отважном и бескорыстном Прокотии, гордости нашего славного Совбеза.

Хронирос понял, что никакое наказание ни ему, ни Бруздилу не грозит, Посвященный прикроет.

– Да, да, память Прокотия для нас священна, – опытный в подобных делах Хронирос с удовольствием похоронил нахального и зловредного совбезовца. – Не сто пятьдесят, а двести монет, я передам (и откупаться Хронирос умел достойно) на это благое дело.

Серваторий благосклонно кивнул, он ожидал чего-то подобного.

– С меня, если мне позволено будет выразить свое прискорбие, тоже две сотни монет, для утверждения памяти отважного совбезовца Прокотия, – сообщил Бруздил. – А куда ему было деваться? Хронирос выложил две сотни, значит, ему меньше отстегивать нельзя.

* * *

Дорога раздваивалась. Правая, пошире, и более торная, стелилась к небольшой роще и скрывалась в ней. Левая уходила, полупетлей, за невысокий холм, вдалеке снова появлялась, и опять пряталась в холмах…