Надо верить

— Да, мне следовало сделать это сразу, в нем все дышало Джилл. У меня не было надежды, что я справлюсь со своей потерей, если останусь там. Я все время ждал, что услышу ее голос, увижу, как она открывает дверь… — Его глаза потухли, он глотнул бренди. — Поэтому я переехал в город. Я сам разбирал вещи, упаковывал всякие сервизы и прочие мелочи и нашел вот это. — Лоренс вынул из кармана небольшой футляр и открыл его. — Я подумал, тебе будет приятно иметь что-нибудь на память о Джилл.

Сердце Келли сжалось от боли, когда она увидела серьги — бриллиантовые бантики с подвесками из каплеобразных жемчужин, — которые Джилл надевала на свадьбу.

— Я не могу принять это, Лоренс. Их следует отдать миссис Монд.

— Я передал ей все драгоценности сразу же после похорон, — тихо произнес он. — Но мне хотелось бы, чтобы этот жемчуг был у тебя. Думаю, и Джилл хотела бы этого. Ведь если ты помнишь, это был мой свадебный подарок…

Келли молча кивнула. Как она могла забыть? Весь тот день в мельчайших подробностях остался в ее памяти… Лоренс глубоко вздохнул.

— Я на днях наткнулся на свой старый смокинг и нашел в кармане эти серьги. Видимо, Джилл сняла их, когда мы были на какой-то вечеринке. Я уверен, она хотела бы, чтобы я отдал их тебе.

Келли осторожно взяла коробочку.

— Спасибо, Лоренс, я буду хранить их.

Но никогда не надену, подумала она. В напряженной тишине они избегали смотреть в глаза друг другу. Лоренс сидел, как истукан, уставившись в одну точку, и вдруг спросил:

— Ты по-прежнему пишешь?

— Да, я как раз заканчиваю роман.

О Господи! Зачем она говорит ему это?

— Роман?

— Ну да. Я ушла из редакции, потому что каждодневная погоня за сенсациями стала вызывать у меня идиосинкразию. Продолжаю заниматься журналистикой время от времени. — Она рассмеялась, стараясь разрядить атмосферу.

— Джилл никогда не упоминала о романе…

— Я не рассказывала ей. — Келли замялась. — Собиралась сделать это непосредственно перед тем, как объявят в программе новостей… — Она печально улыбнулась. — Но теперь уже поздно. Только мама в курсе, а больше никто. И вот сейчас ты…

— Не волнуйся, это останется при мне.

— Думаю, никому это и не интересно. — Девушка пожала плечами.

— И ты работаешь в «Короне», чтобы не умереть с голоду на своем чердаке и иметь возможность писать? — усмехнулся Лоренс, делая усилия, чтобы поддержать самим же затеянный разговор. — Ты достаточно зарабатываешь, чтобы жить сносно?

— О, да! С этим все в порядке, — заверила она. — Мои статьи хорошо оплачиваются. Отец оставил мне небольшое наследство, что тоже облегчает жизнь. Когда мама продала дом в Ройстане, она дала мне денег на роскошную электрическую машинку, и я даже положила в банк немного, на всякий случай… — Она внезапно замолчала, вдруг осознав, что говорит что-то лишнее. — А как ты живешь, Лоренс?

— Так же, как и ты — работа заполняет душевный вакуум. В конторе, как всегда, масса дел. Клиенты солидные, так что все нормально. Теперь еще и братец мой — Максимилиан — у меня работает.

— Я мало что понимаю в юриспруденции. Чем конкретно ты занимаешься?

— Я консультирую банки, различные компании по поводу правомерности их финансовых операций…

— Звучит впечатляюще.

— По крайней мере, заполняет пустоту моей жизни.

На какой-то момент опять воцарилась тишина. Затем Келли встала и вновь зажгла одну из свечей.

— Хоть бы дали электричество! Глупо, но ужасно хочется чаю.

— Это свойственно человеческой натуре: желать невозможное, — сказал Лоренс с внезапной горечью.

Келли почувствовала, как комок застрял у нее в горле: первый год вдовства явно дался Лоренсу нелегко.

Она снова села, глядя в напряженные мужественные черты его лица, которые едва угадывались в сумраке.

— Я понимаю, мы никогда не были душевно близки, но все же знакомы долгое время…

— Это ты всегда избегала меня, Келли!

— Мне казалось, что так лучше, чтобы не осложнять жизнь Джилл.

— О! Поверь мне, для Джилл жизнь была лишена бытовых сложностей. Единственное, чего ей всегда не хватало — это ребенка. Злая ирония судьбы: отказать ей именно в том, чего она хотела больше всего на свете!..

— Да, она ждала ребенка.

Он кивнул, его губы дрогнули.

— Странно, на самом деле. Двое нормальных здоровых людей поженились, и появление ребенка в семье — обычное явление! Но не в нашем случае. И хуже всего было то, что Джилл начала думать, будто обманула мои ожидания! Я не скрывал — я действительно хотел детей. И все еще хочу! Но я постоянно внушал Джилл, что люблю ее, независимо от того, есть ребенок или нет. Мы могли бы усыновить… — Лоренс провел дрожащей рукой по темным волосам. — Бедняжка! Это стало для нее навязчивой идеей — без конца глотать пригоршнями витамины, постоянно измерять температуру, чтобы выбрать благоприятный момент для зачатия… Она почти не могла разговаривать на другую тему, настаивала, чтобы мы занимались любовью только в определенные дни. — Он испуганно взглянул на Келли. — Прости, тебе, наверное, неприятно выслушивать все это?