Надо верить

От воспоминаний о другой ночи, когда она так же прижималась к его груди, ее смех походил скорее на всхлип.

— От слова «баловать» так веет детством. Прости, что испортила тебе праздник, Лоренс!

— Совсем нет. — Он чуть отстранил ее от себя и внимательно оглядел. — Ты просто устала. Иди спать, я принесу тебе чай.

— Спасибо. — Она вытерла лицо салфеткой и улыбнулась. — Подумать только, были времена, когда я совершенно не могла плакать…

Келли поднялась в спальню, разделась и накинула подаренный Лоренсом роскошный халат, любуясь переливами тяжелой пурпурной ткани. Присев на постель, она взяла инкрустированную перламутром щетку и начала задумчиво расчесывать волосы.

Лоренс остановился на пороге, затем поставил поднос с чаем на столик у кровати.

— Ты выглядишь потрясающе. — Лицо его было непроницаемым. — Я так и думал, что тебе пойдет этот цвет.

— Я не похожа в нем на Санта-Клауса? — спросила она, скрывая за улыбкой нервозность.

— Вовсе нет, — заверил он и замер, потому что Келли протянула к нему руки. — Лоренс, ты бы не мог побаловать меня? Ведь сегодня Рождество…

На какую-то долю секунды ей показалось, что он откажет, но Лоренс уже упал на кровать, сжимая ее в объятиях. Его рот искал ее губы с жадностью путника, истосковавшегося по живительной влаге. Келли сомкнула руки на его шее, страстно отвечая на поцелуи, затем в нетерпении стала помогать бороться с атласным поясом ее халата. Наконец ненужная одежда упала с ее плеч, и Лоренс застонал, увидев нагое, все еще смуглое от загара тело. Он опустился на колени и приник губами к ложбинке между ее напрягшихся грудей. Келли откинула голову, все больше прогибаясь назад и сдерживая страстные стоны. Лоренс, лаская языком ее шелковистую кожу, опускался все ниже и ниже и вдруг замер. Повернув голову, Келли увидела, как он расширившимися от ужаса глазами уставился на шрам на ее животе, потом вскочил на ноги. Дрожащими пальцами она подхватила с пола халат и, путаясь в рукавах, натянула на себя. У нее было ощущение, что ее ударили.

— О Боже! Прости… — прохрипел Лоренс. — Я совсем забыл, Келли, я не могу…

— Понимаю. — Она отвернулась и обеими руками оперлась на столик. — Пожалуйста, уйди.

— Послушай!..

Она покачала головой.

— Уйди, Лоренс! — глухо повторила она, чувствуя, что больше не выдержит этого кошмара и закричит.

В зеркале она увидела, как рука Лоренса потянулась к ней, потом упала. Лоренс повернулся и вышел, тщательно закрыв за собой дверь.

К счастью, на следующий день Берта отправилась с визитами к старым друзьям, и Келли была избавлена от необходимости весь день изображать счастливую супругу. Те полчаса, что они втроем провели за кофе, Келли держалась замечательно, оживленно обсуждая, в том числе и с Лоренсом, вчерашний праздник.

Рука об руку супруги проводили Берту к машине, но как только автомобиль скрылся за углом, Келли вырвала руку и направилась к дому, демонстративно игнорируя мужа. Без слов она поднялась в свою комнату и захлопнула дверь. Пару минут постояла, прислонившись к стене, затем выпрямилась и села за рабочий стол. Собрав волю в кулак, просмотрела свои записи, включила машинку, выбросила из головы Лоренса и начала писать пролог нового романа…

В полдень Лоренс, постучавшись, принес затворнице чай и бутерброды со свининой, которую Келли собственноручно запекла к Рождеству. Ей очень хотелось сказать, что она не желает его гадких бутербродов, но от переживаний и работы Келли так проголодалась, что с ледяной учтивостью поблагодарила мужа, подождала, когда он уйдет, и набросилась на еду. Во второй половине дня Лоренс напомнил, что вечером они приглашены к Максу и Вивьен, но не сделал попытки завязать разговор. Келли убеждала себя, что очень рада его сдержанности, и поклялась больше никогда не плакать. Слезы превратили ее в безрассудную, нервическую особу. Она сама все испортила. Каких усилий стоило сблизиться с Лоренсом… И ведь его порыв был подлинной страстью.

Келли заставляла себя сосредоточиться на вымышленных персонажах нового романа, но перед мысленным взором стояло лицо Лоренса, когда он увидел шрам. Другой бы постепенно привык и обо всем забыл. Другой!.. Ее мужа отрезвил один только взгляд. Он не мог себе позволить коснуться ее. Лоренс Лаутон — воплощенное совершенство, горько подумала она. И ему нравятся безупречные женщины.

Такие, как Джилл.

10

Вести из издательства появились только в феврале… Ожидание сделало жизнь Келли еще более мучительной. Что творилось в душе у Лоренса, она не знала, потому как демонстративно ни о чем не спрашивала. После нескольких бесплодных попыток навести мосты через внезапно разверзшуюся между ними пропасть, он поступал точно так же.

С трудом выдерживая ежедневную пытку совместным обедом, Келли завтракала у себя в спальне, не в состоянии выносить молчаливого противостояния, в которое превратился их брак. Поэтому, когда однажды утром Лоренс постучал в дверь спальни, она была крайне удивлена.