Надрывы

— Вот сволочь хитрая! — в голосе дракона одновременно сочетались изумление, досада и восхищение. — Пропитал лед какой-то гадостью! Это ж надо додуматься?! М-да, сейчас хрен его найдешь… Ой, что это я, — спохватился дракон и тут же на его месте опять стоял нищий старик, критически оглядывая поляну: обгорелые, изломанные льдом и огнем деревья, черная трава и запах паленого мяса, от троллей не осталось даже скелетов.

— Идиот! — скривился старик, зло сверкнув золотистыми глазами. — Так упустить!.. Тьфу! — он с отвращением сплюнул в золу. — Но как хитер, подлец!

Постояв минут пять и, подумав о чем-то, старик тяжело вздохнул и пошел на запад, особо ни на что не надеясь.

— Фу-у… — Хранитель вытер пот со лба, вновь обретая способность отражать и поглощать свет. Невероятная схватка: каждую секунду до поражения был один маленький шажочек, но он всегда успевал, все время ему везло, каждый раз он угадывал. Единственный шанс из ста, и он его использовал.

— Это судьба… — прошептал Хранитель.

Все его спутники были мертвы, атрилловое зеркало слепо, реголдов не было. Подумав немного, он все же решил дожидаться величественных птиц здесь.

***

— Так-то, внучек, ничего кроме худого, не приносит власть и жажда ее в особенности. А отец твой не уразумел истины этой, а потому и вышло все не так…

"Тяжкие испытания на прочность ложатся на тех, кто стремится к повелеванию силами природными или просто волей чужой. Испытания не зря даются, ибо только годный способен к власти и грамотному использованию ее. Искушение малой толикой власти надобно проводить, тогда и выяснится годность.

Жестокость и сила власти не помеха, в случаях особых большую пользу принести могут, как и уверенность. А вот злоба, корысть и тугомыслие с властью совместимости не имеют, только вред от них немалый.

Наделение властью никак нельзя из виду терять, иначе непоправимые последствия возможны и сдвиги непотребные. Только в нужные руки, только сильным, только подходящим".

— Так-то, внучек, такой оставляю тебе завет…

Глава 15

"Милый мальчик, ты, так весел, так светла твоя улыбка,

Не проси об этом счастье, отравляющем миры,

Ты не знаешь, ты не знаешь, что такое эта скрипка,

Что такое темный ужас начинателя игры!"

Николай Гумилев "Волшебная скрипка".

Хайф испытывал странные ощущения… Что-то незримое, какая-то сила наполняла его тело, пронизывала мозг, окутывала душу. В сознание проникали причудливые образы, непрестанно меняясь и переплетаясь с реальностью. Хайф с трудом продирался сквозь частокол нового, его мозг через силу вбирал информацию, а образы менялись с немыслимой частотой…

… дракон… темно-синий, неправдоподобно огромный летит над… городом… высокие… минареты?.. башни?.. Словно копья в теле неба… Ярко, вспышка… несметные армии у стен… гибнут… гибнут с восторгом… с восторгом скривив губы полков в немой усмешке презрения… смерть… черное… смерть — ничто… огненный шар разносит в клочья дракона… удивление… последний взгляд… Вспышка, ярко… неимоверно высокий и худой в бледном балахоне… голубой… смеется… говорит… СТИХИЯ!.. голубой и прозрачный — символы… небо… символы неба!.. Вспышка, ярко… один против троих, хотя он и сам третий… третий, его так зовут… смерть… но ведь смерть — ничто?.. пустыня… ветер… зной… песок, мелкий, как… что?.. противно… СТИХИЯ!.. Что?.. СТИХИЯ!.. Что??! А-а-а!.. Боль… голубой и прозрачный — символы неба!.. СТИХИЯ!.. ТРЕТЬЯ СТИХИЯ!..

Хайф потряс головой, мысли прояснились и неясные, ускользающие символы исчезли. Он вяло посмотрел на клинок, который сам прыгнул в руку. Витиеватые руны вдруг стали однозначно понятными, словно он всегда знал их. "Сабля тысячи вихрей" — надпись на одной стороне лезвия. " Сила в каждом вдохе" — надпись на другой стороне.