Наедине с одиночеством. (сборник)

Ко мне пришли устанавливать телефон. Я никак не мог решить, где определить ему место. В большой комнате, возле дивана? Или в спальне, на столике у изголовья? Должно быть, это приятно — поболтать с кем-то (я же собирался заводить новые знакомства или возобновлять старые), лежа на диване, днем, глядя в окно на проходящих по улице людей. Мне было что рассказать тем, с кем я не виделся все это время. Интересно, что произошло в бюро за эти четыре зимних месяца? Женитьбы, похороны, новые служащие? Мне захотелось побывать и в моем старом бистро. Во всем есть своя красота. Жизнь прекрасна, когда смотришь на нее в целом, в совокупности, прекрасна в своем прошлом, в этом подобии пространства, которым становится, время, когда от чего-то отдаляешься. Все вместе это составляет блок, нечто вроде дома или дворца, который можно обойти, комната за комнатой, этаж за этажом. А я не отдавал себе отчета в этой красоте. Как это глупо! Скоро — быть может, завтра — я войду в красоту наступающей весны. На деревьях уже появились листочки. Еще совсем недавно жизнь казалась мне грузом, который нужно нести, теперь она стала для меня украшением, памятником, зрелищем. Смотреть на мир с точки зрения смерти, если это возможно. Это феерия. Это изумительно. Все вокруг приобретает такое огромное, такое очевидное значение! Я испытывал ностальгию по прошедшему времени. Это ничего. Я ведь в любой момент могу отправиться туда, куда захочу. Что с Люсьенн? Есть ли у нее ребенок? А Жульетта? А Жанин? А патрон? Славный и несчастный, по сути, человек. А я еще чувствовал себя под властью тирана! На самом деле все это было не трагичным, а скорее смешным. Почему мы не умеем смеяться вовремя? Нет ничего по-настоящему трагичного, потому что все проходит. Или отдаляется. И как все, что имеет точные контуры, это «все» можно окинуть взором памяти, проанализировать, воссоздать. Какое, должно быть, сожаление испытывает уходящий человек, когда понимает, что все было чудом, мельчайшие детали: запах утреннего кофе, нелепая ссора — как они забавны, эти ссоры: муха в супе, драгунская форма, драгун в форме. Когда приходит время, то все болезни, эпидемии, мучения, войны — все это уже не причиняет боли, на все это нужно смотреть, все это нужно созерцать в необычной реальности. Я буду взывать, да, я буду взывать ко всему миру.

Пожалуй, не стоит устанавливать телефон в большой комнате. Я не захотел, чтобы номер моего телефона значился в справочнике. Ко мне, разумеется, будут приходить люди, вдруг кто-нибудь бесцеремонный, увидев аппарат, захочет узнать мой номер. И я решил, что телефон будет в спальне. Но кому-то этот номер я все-таки дам. Однако мне не хотелось бы, чтобы мне звонили слишком рано или слишком поздно. Человек, который устанавливал телефон, сказал, что совсем несложно сделать розетку в каждой комнате. Тогда можно переносить телефон из комнаты в комнату, как захочется. В самом деле, все так просто и стоило, как выяснилось, недорого.

Я снял трубку (откуда это лихорадочное нетерпение?) и набрал номер телефона студента-философа. Хотя он уже, должно быть, не студент: верно, получил диплом в ноябре прошлого года. Небо покрывалось тучами. Сейчас начнется дождь. Это очень неприятно — хмурое небо, оно вызывает во мне тревогу. А когда непогода затягивается, есть лишь одно средство — самому стать хмурым. Наконец я дозвонился, сгорая от нетерпения услышать его голос. Гудки. Я ждал, никто не отвечал, меня охватило разочарование, но я все еще не клал трубку, держал ее возле уха. И хорошо, что мне хватило терпения и упрямства. Ответила женщина.

— Андре нет? — спросил я с беспокойством.

— Есть, есть, только что пришел.

Я представился, спросил, не помешал ли, он ответил, что нет, честно? ну да, честно, ему приятно меня слышать, как у меня дела? да, экзамен он сдал и теперь преподает в колледже, пишет диссертацию. Он хотел обратиться в бюро, к моему бывшему коллеге, чтобы узнать мой адрес. Я сказал, что в бюро моего адреса не знают и что я вот уже два или три месяца нее собираюсь зайти туда, повидать бывших сослуживцев, оставить им своей адрес, пригласить кого-нибудь к себе, но все время откладываю эту поездку на завтра, это целое путешествие, настоящее приключение. Но теперь это уже дело решенное. Этот выход должен стать для меня праздником. Я долго болтал с ним, он заверил меня, что не спешит, попросил рассказать о своей жизни.

Я, со своей стороны, учтиво предложил, чтобы сначала он рассказал о себе. Что он и сделал. Он женился, это как раз его жена взяла трубку. Она на два года моложе его, красивая, умная студентка.

Я сказал, что у меня все хорошо. Мне нравится отдыхать. Правда, иногда я скучаю. Не хожу в кино. Это моя ошибка. Ничего не читаю. Но скоро опять начну, потому что меня начинают интересовать другие люди, то, что они говорят, разные вещи, всякие проблемы. Все интересно, в различной, конечно, степени. Но не следует предпочитать кого-то одного или что-то одно — это будет очень субъективно, нельзя выстроить иерархию.