Наедине с самим собой

За окном стояло замечательное летнее утро, это ощущалось даже в наглухо затворенной и зашторенной комнате, уже давно требовавшей проветривания. Я решил подкрепиться и продолжить размышления о будущем и, пока готовил себе завтрак, включил стереовизор. По местному каналу шла утренняя информационная передача. Сперва я слушал новости довольно невнимательно, и вдруг...

- Сегодня мы пригласили в студию вновь назначенного или, точнее, назначенного на новый срок прокурора нашего региона, - бодро сообщил зрителям ведущий и, повернувшись налево, профессионально улыбнулся: Приветствую вас, господин Дмитрук!

Камера сместилась немного в сторону, и я увидел за столом Богдана. Он не изменил своей привычке в любое время года носить костюм и галстук, его лицо, как и всегда, выражало спокойную доброжелательность и уверенность в себе, и лишь длинная морщина на лбу и едва заметная примесь седины в волосах свидетельствовали о той жестокой внутренней борьбе, которую пришлось ему пережить.

Ведущий что-то спросил, Богдан начал отвечать, однако сознание не воспринимало ни одного слова. Брат мой, брат, как я провинился перед тобой! Какое счастье, что твоя карьера все же не пострадала, ведь это было бы таким ударом... Хотя и тот, который уже нанесен тебе, не намного слабее. Если бы только знать... Но что? Что знать? Снова один и тот же неотступный, сакраментальный вопрос: в чем же состоит моя вина?!

Я до боли сжал кулаки и заскрипел зубами, когда вдруг что-то заставило меня вернуться к реальности и вслушаться в разговор. Кажется, в ней промелькнуло слово "брат"?

- ...активно использовали против вас?

- Да, за время деятельности на своему посту я нажил немало влиятельных врагов. Многим, например, не хотелось, чтобы расследование афер фирмы "Европа" было доведено до конца. Я даже сам изумился размаху той антидмитруковской кампании, однако лично против меня её организаторы не имели ничего серьезного, и поэтому все их усилия пропали даром.

- И тогда случилась та ужасная история, - не отставал ведущий. - А у вас никогда не возникало подозрения, что она произошла... ну... слишком уж ко времени?

С губ Богдана сорвался короткий и тихий, едва заметный вздох, но для меня этого было достаточно, чтобы понять его состояние.

- Следствие рассматривало и такую версию, - ответил брат после небольшой паузы, - однако убедительных доказательств её подтверждения не нашлось...

- Ну что же, господин прокурор...

Что говорил ведущий дальше, я уже не слышал. Меня неожиданно будто поразило громом! Господи, где же мой разум был раньше?! Как же он мог пройти мимо такого простого и естественного объяснения?!

Одним импульсивным движением я выключил визор и стремглав бросился в библиотеку. Где же оно? Вот: "психотропные средства"! Так... так... Ох, все слишком расплывчато, слишком общо! В голове уже крутились слова: "зомби", "психоделики", "гипнотрон", "психотронный генератор", и я стал лихорадочно листать энциклопедию в поисках их детальных разъяснений. Однако там ничего не было. Тогда, в сердцах швырнув книгу на кресло, метнулся к лестнице, ведущей на второй этаж, к компьютеру. Но на полпути остановился: зачем? Ведь и так все понятно.

Вспышка активности сменилась глубокой депрессией, и я, едва добравшись до ближайшего стула, просто упал в него. Боже мой, что же это такое происходит на свете? Какая-то сволочь сделала меня орудием убийства, марионеткой, которой можно спокойно пожертвовать по окончании игры. Но ведь - Господи! - какие же это несоразмерные вещи - человеческая жизнь и нежелание видеть на месте прокурора конкретное лицо! Неужели ради того, чтобы воспрепятствовать, даже нет, всего лишь попытаться помешать назначению на эту должность моего брата, можно безжалостно уничтожить столько людей?! Кто, какой моральный урод способен решиться на такое?!!

"Я найду его, найду", - забормотал я сам себе. И вдруг душу охватили сомнения: а что, если это все - ерунда, болезненные выдумки доведенного до отчаяния разума? И нет никакого преступника, использовавшего меня как зомби, а есть просто непостижимая проделка природы? Однако вскоре все стало на свои места. Как бы там ни было в действительности, я должен взяться за дело и довести её до конца. Это единственная возможность найти истину и единственный шанс вернуться к людям.

Из кухни донеслись мелодичные сигналы печи, но мне было не до завтрака. Что же делать, с чего начать? Времени оставалось не так уж и много, и больше нельзя сидеть, сложив руки. Охваченный невыносимым желанием действовать, я сорвался с кресла и нервно заходил по комнате. С чего же начать? Конечно, прежде всего необходимо наведаться к Вадиму и вытрясти из него все, что он знает. Но как? Не предусматривая такого поворота событий, я каждый день тщательно брился, и кто угодно сможет узнать меня на улице. А если даже нет, то не исключено, что и сам Вадим заявит в полицию о моем визите. Как бы мне понадобился надежный помощник...