Наедине с собой

– Ты так красиво говоришь – заметил Дмитрий, – что, наверное, тебе пора начать писать не только статьи. У тебя неплохо, получается, излагать свои мысли, а читающим людям, просто бывает необходимо прочитать мысли, которые отражают их состояние.

– До этого не дошло. У каждого из нас свое состояние, которое индивидуально, своя память, хотя слова одни и те же, но сила мысли и чувств – разные.

– А может быть стоит попробовать? – подал голос Андрей. Он до этого сидел и слушал наш разговор. – Не так много лирики. Пишется много, но…

– Масштабное все написано. Остальное брызги. Идет игра слов – ответил я.

– Не передергивай. Можно попробовать написать пьесу, сценарий. Если удачно я возьмусь за постановку.

– Ну, ты хватил!

– Да я серьезно. Ты много общаешься, кому как не тебе известны характеры людей, привычки. Это же практически твоя жизнь.

– Нет, это не для меня. Пьесы, сценарии это же совсем другой вид творчества.

– Тогда напиши рассказ, а там посмотрим. Я покажу издателям, посмотрят, оценят. Неужели слабо? А амбиции? Дерзай!

– Дерзай! Сейчас таких, как я пишущих ой, как много. А много ли печатается? Новых имен не так много, да и их надо раскручивать. Издают известных или классиков.

– А что классики сразу стали классиками?

– Не сразу. Но издательский бизнес – это узкий круг, туда просто так не пустят. Риск для издателя велик. Чтобы печатали с первого раза надо быть гением в литературе, мастером пера, а не подмастерьем. А кто пишет, все равно считает, что, по крайней мере, он если не гений, то уж не хуже других. А зачем еще один в ряду не хуже? А талант товар штучный. Им Господь не всякого награждает. Да и книгу надо преподнести. Покупатель рассматривает на прилавке книги и смотрит ее оформление, название, затем пролистывает ее и если с первых строк захватывает, трогает его струны, в зависимости от настроения, тогда покупает. Легкое чтиво – это то, что можно читать везде. Эти книги покупают на раз. Их не берегут. Книгу, которая склоняет к размышлению прочитанного, выбирают, присматриваются и берегут.

– Если бы в школьных программах не было классиков, знали бы мы их сейчас так массово? – поддержала меня Ксения. – Не факт, чтобы их издавали сейчас. Я не уверена, что если бы Лев Толстой не написал в свое время «Войну и мир», а написал ее кто-то из наших современников ее издали бы. То же самое и «Евгений Онегин». Произведение гениальное. И хорошо, что нас заставляли учить в школе, но много ли поэзии печатают? Представь себе приходит молодой автор и приносит «Войну и мир». Да издатель от одного объема удивиться, не то, что печатать. Классики писали, когда не было ни радио, ни телевидения. Раньше выходили альманахи – сборники произведений молодых авторов. А сейчас? Ребята, не считайте меня каким – то чудовищем, но времена иные, иные и потребности. А особенно возможности.

– Ксюша, а ты сделай очередную программу на тему «Что и как мы читаем? И что хотели бы читать?» Я все – таки предлагаю Максу попробовать – продолжил Андрей. – Используй шанс помощи. Все когда – то начинали. Даже если не пройдет, то перо отточишь. Профессиональному журналисту это на пользу.

– Да я не знаю с чего начинать, чтобы заинтересовать читателя.

А ты начни с нас, с этого кафе, с этой встречи.

– Нет, сюжет должен быть другим. Вам что, не хватает в своем кругу писателя? – пытался защищаться я.

– Хватает. Но они сами по себе, а ты у нас – подал реплику Дмитрий. – А так если получится, то мы оставляем за собой право сказать, что это мы разглядели талант и вынудили его на сей труд. И кафе станет знаменитым. Ты же был в Париже и видел на маленькой узенькой улочке кафе в районе Латинского квартала, где бывали все знаменитости. Может быть, это кафе ждет та же участь. Начнем с тебя.

– А как насчет жертвенности в любви? Положить ее к ногам любимого человека? – снова спросила Ксения.

– Я не очень верю в это. Что значит жертвенность? Жертва это если чем-то поступаешься, от чего-то отказываешься, ради цели. Чтобы получить или свершилось что-либо. Древние приносили жертву, задабривая богов. Во время войн жертвуют жизнью ради спасения других. А какая жертва нужна любви? Ради чего? Чтобы другому было лучше? В единичном случае возможно. Но исключение только подчеркивает правило. Пойти на уступку своей жизни, пытаясь сделать приятное любимому человеку. А потом? Ну, лучше ему, приятнее. Что достается тебе? Мучение, обида. Ты достиг, чего хотел? Нет. Тот, кто принимает жертву, считает это как должное. Он позволяет себя любить. В этом случае с его стороны любви нет. Есть влюбленность со своим эгоизмом, который иногда делает мелкие уступки.

– Но в любви всегда один командует над другим – сказа Ксения.