Наедине с врагом

— Вот спал бы нормально прошлой ночью, вместо того, чтобы второкурсниц зажимать, сейчас бы бодрячком был, — хмыкнул Резнов и прошел вперед по коридору, — мы обещали Изольде, еще как минимум полчаса.

Матвей, видя, что Антон едва держится на ногах, хлопнул приятеля по плечу и кивнул в сторону лестницы.

— Иди спать. Если что, мы и вдвоем справимся, — вздохнув с облегчением, Антон произнес одними губами «спасибо» и сбежал, пока друзья не передумали.

— Зря ты, — пожал плечами Пашка, — Изольда просила минимум по трое человек дежурить, если сейчас ее встретим, опять лекцию на час растянет.

— Да толку с него, засыпает же на ходу. Случись что, еще за ним приглядывай, — Матвей и сам был не прочь вернуться в комнату и придавить подушку, но пока не мог этого сделать, и дело было не в данном Изольде обещании. После обхода, он собирался заглянуть в девчачье крыло и навестить свою сводную сестренку, но так, чтобы она об этом не узнала, иначе визгу не оберешься.

Какое-то нехорошее предчувствие не отпускало Белорадова уже некоторое время, и оно напрямую было связанно с мелкой заразой, что засела в печенках. А своему чутью, что не раз спасало его в, казалось бы, безвыходных ситуациях, парень привык доверять.

Он, конечно, списывал все на мать, которой вряд ли понравится, если с ее падчерицей что-то случится, но в глубине души, там где всю его жизнь пряталась его вторая сущность, Матвей знал, дело в ней. В зеленоглазой вредине, что начинала крутить своей попкой, стоило ему оказаться неподалеку. Словно специально изводила его. В один момент и возбуждала, и бесила. Руки чесались отшлепать чертовку, но Бел боялся, что не сдержится, и игра заведет их туда, откуда нет возврата. С любой другой есть, а с ней не будет никогда.

Девчонка — действующий вулкан, девчонка — ядерная война. Не с его агрессивным характером. Не для него она.

— Здравствуйте, Дмитрий Александрович, — Пашкин голос прервал невеселые мысли Белорадова.

Прямо напротив них стоял его отец. Одетый в черные спортивные штаны и такую же черную футболку, он меньше всего напоминал строгого ректора. Колючий, как и у самого Матвея взгляд прошелся по парням, пока не остановился на Резнове.

— Что вы здесь делаете в такое время? — ни здрасте, ни до свидания. Бездушный робот, как, впрочем, и всегда.

— Изольда Вячеславовна попросила нас подежурить на втором этаже, преподавателей на весь замок не хватает, — начал объяснять Миронову Павел, пока его приятель, скрестив руки на груди, ждал, когда ректор посторонится. Разговаривать с ним желания у Матвея не было.

— Если я не ошибаюсь, дежурства должны были распределятся на группы из трех человек, а не двух.

— Нас и было трое. Наш друг почувствовал себя не очень хорошо и только что вернулся в свою комнату. Полчаса осталось, и нас сменят.

— Хорошо, — пристальный взгляд переместился на Матвея, — зайди, пожалуйста, ко мне в кабинет, завтра перед первым занятием. Нам надо поговорить.

Красивый рот парня скривила едкая усмешка. Только он собрался отказать, сославшись на занятость, как со стороны библиотеки раздались душераздирающие женские крики.

— Изольда, — прохрипел Миронов, прежде чем рвануть на помощь. Парни бросились за ним.

Чем ближе Матвей был к двустворчатой двери, тем отчаяннее ревел живущий в нем демон, оглушительнее стучало сердце и сильнее охватывало бешенство.

Он не различил ее крика, но каким-то шестым чувством знал, она там. Василиса в библиотеке и ей грозит опасность. Откуда эти знания? С этим он разберется позже, а пока главной задачей было успеть и спасти.

Зверь лютовал и рвался на волю. Поводок, на котором он сидел всю жизнь начал трещать по швам, еще секунда и рванет. Бел никогда ничего подобного не ощущал. Читал, да. Рассказы слышал. А сам — никогда.

Перегнав всех, он рванул на себя дверь и оказался в абсолютной темноте. Выключатель не работал, но заклинанию освещения, его еще в детстве обучил ковен матери. Он даже не остановился, лишь поднял вверх руки и сконцентрировался на силе света, которая напитала лампы энергией, и те, в свою очередь, осветили пространство.

В центре, неподалеку от стеллажей, застыли две фигурки — Изольда и пучеглазая брюнетка, подруга Василисы. Они били кулаками воздух, будто пытались прорваться к окну, откуда доносились хрипы.

Матвей быстро перевел взгляд.

Сидя на подоконнике, Василиса свесилась головой в открытое окно и, махая руками, издавала сдавленные звуки. Еще секунда и свалится вниз.

Рванув к ней, парень почувствовал на пути холодную преграду, но не обратив внимание, преодолел ее и ухватил девчонку за талию. Как раз вовремя.

Хрупкое тельце впечаталось в его: большее и горячее. Она всхлипывала и дрожала, и не могла остановиться, а он не мог разжать объятий, чтобы дать ей вздохнуть. Руки словно одеревенели. Самого трясло так, будто на электрическом стуле сидел. И слепая ярость пеленой застилала глаза.

Какого, мать его, хрена тут происходит?

***