Наемник

— Я не стал бы называть это осложнениями, мистер Бенжамин, — улыбнулся Торичелли и смахнул с кремового смокинга маленькую капельку шампанского. — Скорее, это элементы здоровой конкуренции…

— В таком бизнесе, как ваш, элементы здоровой конкуренции могут принимать довольно жестокие формы, — заметил Тоцо Агато. — И как вам удается справляться с такой необычной системой добычи денег?

— Она не сложнее вашей, господа, просто существуют некоторые особенности, которые нужно учитывать, — только и всего. Ваше здоровье, — Зико поднял бокал, и охлажденное, с легкой фруктовой кислинкой шампанское скользнуло ему в пищевод.

— Совсем скоро наша организация будет стоять во главе порядка во всем городе, — сказал Зико и поморгал покрасневшими глазами — оставшийся в желудке газ распирал его изнутри. — И даже во всех пригородах до самого океана…

«Хвастун. Жалкий и поганый хвастунишка», — подумал Глен Бенжамин, любуясь длинноногими девушками через пуленепробиваемое стекло.

Компания важных господ находилась на самой элитной зрительной площадке — в висячем стеклянном фонаре. Отсюда можно было рассматривать не только полуобнаженных красавиц, отплясывающих канкан, но и всех посетителей в зале.

В кармане у Торичелли зазвонил телефон.

— Прошу меня извинить, — сказал он, кивнув Бенжамину и Агато. Этот жест Зико подсмотрел у представителей местной аристократии.

— Алло, Торичелли у телефона.

— Босс, это Феоклис. Мы с Горбуном заметили в гардеробе четверых человек Солейн Гутиерос.

— Может быть, они пришли сюда поразвлечься?

— Да какие развлечения, босс? Вы мне платите приличные «бабки», и то я не хожу сюда развлекаться.

— Хорошо, приставь к ним наблюдателей, и пусть ходят за ними по пятам, а если что — звони.

— Понял, босс.

Торичелли убрал телефон в карман и улыбнулся своим собеседникам. Появление людей Солейн было совсем некстати, ведь именно в этот вечер Зико хотел обсудить вопрос о покупке части акций «Crape Холл».

С возрастом репутация крутого гангстера начинала ему мешать, и Зико хотелось стать тихим и неприметным бизнесменом, легализовать свой капитал и уехать туда, где его никто не знает. Ему уже не хотелось жирного куска наличных, Зико думал только об акциях и даже усиленно работал над изменением своего имиджа.

Свой серебристый смокинг он поменял на кремовый, а вместо пива на публике стал употреблять только шампанское.

Зико казалось, что какую-то часть пути он уже прошел и пора говорить с бизнесменами о деле, однако совершенно некстати появились молодчики Солейн.

— Посмотрите, наконец-то появилась Роза Бренстарк, — указав на сцену, заметил Тоцо Агато. — А говорили, что она больна

— Это все враки ее продюсера, — сказал Бенжамин. — Слухи распускаются только для того, чтобы увеличить посещаемость.

— По мне, так все равно, господа. Лишь бы ее груди были настоящими, — сказал свое слово Торичелли. — А то что это за дела? Самый дешевый билет стоит три сотни, а людям показывают мешки с ватой…

— Господин Торичелли, этот обман идет на пользу не только нам, но и вам тоже, — улыбнулся Агато. — И потом неизвестно, кто из танцовщиц пользовался услугами пластического хирурга, а кто нет.

— С кордебалетом — ладно, но прима могла бы быть подлинной, — не сдавался Зико. — О, у меня родилась идея!

— Надеюсь, в ней нет выстрелов и бандитских разборок? — сделав удивленные глаза, спросил Бенжамин.

«Ах ты сука», — подумал Зико, но вслух сказал:

— Нет, господа, это как раз чистая коммерция. Что, если нам создать публичный дом с девушками, которые были бы без всяких там доделок. Натуральные. Сделать рекламу — и вперед.

— Чушь, махнул рукой Бенжамин.

— А по-моему, мистер Торичелли говорит дело, — не согласился с Бенжамином Агато. — Давайте, Зико, вы и я — по пятьдесят процентов.

— Да что вы все о делах да о делах? — возмутился Бенжамин. — И потом, я бы тоже хотел войти в долю.

В этот момент прямо со своего места Зико увидел, как в зал вошли несколько громил.

Их проводили к свободному столику, и они заняли свои места. Официант получил заказ и ушел, а громилы стали рассматривать отплясывающих на сцене девушек.

«Даже если это люди Солейн, они безоружны. Могут устроить драку, но это не опасно», — решил Торичелли.

— Боюсь только, мадам Гутиерос не позволит нам устроить этот выгодный бизнес, — продолжал Бенжамин. — Ведь вы, мистер Торичелли, наступаете ей на все больные мозоли.

— Бабе не место в нашем бизнесе, господа. Я несколько раз предлагал ей хорошие деньги за все имущество ее покойного мужа, и что бы вы думали? Она отвечала отказом. Теперь я ее просто сожру по кусочкам…

Зико глотнул еще шампанского и, не удержавшись, рыгнул.

Снова зазвонил его телефон.

— Ну кто там опять? — недовольно спросил Зико.

— Это я, босс, Феоклис.

— Какие проблемы, парень?

— Кажется, они что-то затевают, босс. Мы насчитали уже шестнадцать этих поганцев.

— Но ведь у них нет оружия. Я прав?

— Да, босс, мы их всех проверили, но парни выглядят так, словно пришли на праздник. Это нехороший знак. Может, вывести их всех и шлепнуть на заднем дворе?