Наемник

Раффи. — Все в порядке. Я давно собирался помыться.

— Когда вернемся домой, выпивка с меня.

— Я запомню, предупредил его Раффи и вылез из кузова. Через секунду Брюс услышал, как он отдавал приказания жандармам.

— Я думала, что потеряла тебя навсегда, — Шерман по-прежнему обнимала его за плечи.

— От меня так легко не отделаешься, любимая, — он чувствовал себя значительно лучше.

— Брюс, я хочу… Я не могу объяснить, — не найдя нужных слов, она склонилась над ним и крепко поцеловала в губы. Когда они, наконец, оторвались друг от друга, то увидели на лицах Жака и других, окружавших их людей добрые улыбки.

— Теперь с вами не может произойти ничего плохого, капитан.

— Точно, теперь нет, — согласился Брюс. — Поехали. Сидя в кабине «форда», Брюс в последний раз оглянулся на мост. Отремонтированная секция свисала в воду. На другом берегу, словно брошенные куклы, валялись мертвые балуба. Бензовоз вынесло на берег ниже по течению. Он лежал на боку, наполовину погруженный в воду, на цистерне была ясно видна белая эмблема «Шелл». Зеленая река продолжала свой вечный бег в узком коридоре джунглей.

— Пора уезжать отсюда. Шерман завела двигатель, и колонна грузовиков тронулась следом за ними по дороге в пышной прибрежной растительности. Брюс посмотрел на часы. Стекло запотело и он поднес их к уху.

— Остановились, черт их возьми. Сколько времени?

— Без двадцати час.

— Полдня потеряли, — проворчал Брюс.

— Успеем до темноты доехать до узла Мсапа?

— Нет. По двум причинам. Во-первых слишком далеко, во-вторых у нас не хватит бензина.

— Что ты собираешься делать? — Она говорила абсолютно спокойно, полностью доверяя ему. «Интересно, это долго продлится? — подумал он. Сначала ты — бог. У тебя нет ни одной человеческой слабости. Ты просто эталон, эталон совершенства. А потом при первом твоем несоответствии этому эталону им кажется, что весь мир рухнул».

— Что-нибудь придумаем.

— Я в этом не сомневаюсь. Брюс усмехнулся. «Самое смешное, что когда она это говорит, ты в это тоже веришь. Влюбленный всегда чувствует себя непобедимым». Он заговорил по-английски, чтобы исключить двух жандармов на заднем сиденьи из разговора.

— Ты самое хорошее, что случилось в моей жизни за тридцать лет.

— О, Брюс, — она повернулась к нему. В ее глазах он прочитал признание в безграничной любви.

«Я не дам этому чувству умереть, — поклялся он. — Я окружу его заботой и вниманием, уберегу от опасностей эгоизма и обыденности».

— О, Брюс, утром, когда я думала, что потеряла тебя, когда бензовоз упал в воду… — она судорожно глотнула, ее глаза наполнились слезами. — Как будто исчез весь свет. Без тебя стало темно и холодно. Погруженная в свои чувства, Шерман не заметила, как автомобиль съехал с дороги и затрясся правыми колесами по неровной обочине.

— Эй, осторожней! — вскрикнул Брюс. — Несмотря на мою любовь к тебе, вынужден отметить, что водитель ты никудышный. Я сяду за руль.

— Ты себя достаточно хорошо чувствуешь?

— Да, остановись. Медленно, подстраиваясь под скорость тяжелых машин позади, они ехали почти весь день. Дважды они проезжали брошенные селения балуба. Травяные хижины были разрушены, участки обработанной земли заросли.

— Господи, как я голоден. У меня даже голова болит из-за этого, — пожаловался Брюс.

— Не ты один. Это самая строгая диета, на которой я когда-либо сидела. Наверное, похудела уже на два килограмма! Но я всегда худею не там где надо. Задница всегда остается прежней.

— Чудесно. Она мне нравится именно такой. Смотри, чтобы ни унции не пропало. — Он обернулся к сидящим сзади жандармам. — Вы голодны? — спросил он по-французски.

— Мой бог, — воскликнул самый упитанный из них. — Если я лягу сегодня на голодный желудок, я не смогу заснуть.

— Думаю, мы сможем этого избежать, — Брюс осматривал местность. Характер ее изменился на протяжении последних ста миль. — Здесь должна быть дичь. Я видел много следов на дороге. Смотрите в оба. Среди травы росли высокие деревья. Их ветви не переплетались, сквозь них было видно небо. Время от времени встречались участки ярко-зеленой болотной растительности, заросли бамбука и фителефаса.

— Еще полчаса до наступления темноты. Надеюсь, мы наткнемся на что-нибудь съедобное. Он посмотрел в зеркало заднего вида на неуклюжую колонну. «В баках, наверное, почти не осталось горючего. Дай бог, если хватит еще на полчаса. Но не все было так плохо, по крайней мере они выехали на открытую местность, и до узла Мсапа осталось всего восемьдесят миль».

Он взглянул на указатель уровня топлива, — полбака. «Форд» еще сможет доехать. «Конечно! Вот выход из положения. Найти хорошее место для лагеря, оставить там колонну, а на „форде“ отправиться за помощью. Без хвоста тихоходных грузовиков он сможет доехать до узла за два часа. Даже если там не появились люди, в конторе станции есть телеграф».

— Останавливаемся на той стороне ручья, — Брюс притормозил, включил вторую передачу и спустился с крутого берега на холостом ходу. Ручей был мелким. Вода едва доставала до осей. Проехав по каменистому дну, Брюс нажал на газ и выехал на поросший лесом противоположный берег.