Наемник

Дамиан недовольно цокнул языком, на что девушка рассмеялась, и какая-то по-своему нежная мужская улыбка вновь не заставила себя долго ждать.

Селия заварила две чашки кофе и выложила принесенные парнем сэндвичи с кусочками шоколадного торта на тарелки. Согревая руки напитком, Веласкес не могла оторвать глаз от наемника. Он сидел к ней боком, в темно-синей поло, заправленной в черные штаны; на руке, в которой Бланко держал кружку, как обычно красовались часы. Почувствовав на себе пристальный взгляд, Дамиан повернулся и теперь сидел лицом к девушке.

— Я не Каспер и не дружелюбное приведение, но ты смотришь так, будто все-таки видишь его.

— Хуже, — уточнила Веласкес. — Особенно после всего, что я видела.

— Селия, — наемник придвинулся к девушке и положил широкие ладони на ее скрещенные друг на друге колени. — Мы росли в разных мирах. То, что ты видела — часть моего, и если ты не готова…

— Я готова.

Бланко застыл. Его серьезный взгляд, словно предупреждающий, пронзал насквозь. Но удостоверившись, что Селия не колебалась, либо также умело скрывала переживания, Дамиан забрал из ее рук чашку и отставил на стол.

— Сначала я рос в детском доме. Потом долгое время меня держали в подвале. Там из меня регулярно выбивали дурь. Я бы, может, и был бы нормальным человеком, если бы мне показали другую жизнь, но что произошло, то уже произошло.

Кошмарные картины с участием парня пронеслись в голове Веласкес. Сердце сжалось от жути и растерянности.

— Долгое время я работал на одного человека, который и выдал задание убрать твоего отца. Но заказал его другой. Я давно подозревал, что мой бывший босс мутил что-то неладное, и не ошибся. Когда я заявил, что больше не буду на него работать, все и началось. В мире мафии — это норма: ты пытаешься уйти от дел — тебя пытаются убрать.

Девушка не знала, что говорить. Потому просто молчала и обдумывала каждое слово.

— Ты и представить себе не можешь, сколько уважаемых и примерных на первый взгляд людей замешаны в откровенном дерьме. Они готовы резать друг другу головы из-за денег и доброй дозы наркоты. Большинство мероприятий ты организовываешь для жадных до последнего грамма ублюдков.

— Ты ведь тоже это делаешь. Из-за денег, — отсутствующим голосом проронила Селия. — Сам ведь говорил.

Наемник помедлил.

— Делаю. В своем детстве и юношестве я нахлебался достаточно помоев, чтобы не продолжать в них жить.

— Сколько… Сколько раз ты это делал? Убивал.

— Много, Селия. Сбился со счету, если уж быть до конца откровенным.

Веласкес продолжала пребывать в прострации. Казалось, мировоззрение крутанулось на триста шестьдесят, стирая следом все то, что казалось правильным, адекватным, справедливым.

Где была справедливость, о которой все сетовали и которую всегда навязывали, когда дело коснулось ее отца? Когда дело коснулось Дамиана? Самой Селии, которая просто была лишь второстепенным, незаинтересованным в кровавых разборках лицом?

Нигде. До девушки наконец дошло, что за странное ощущение перемен преследовало ее все это время — разочарование. Острое, но необходимое, чтобы раскрыть глаза и увидеть реальность такой, какая она была на самом деле.

Селия не понимала, что сподвигло ее наклониться и, обхватив лицо наемника ладонями, запечатлеть на его губах поцелуй, полный горечи и отчаяния. Но Бланко не понравился трагичный подтекст, и парень тотчас подлетел со своего места. Его ладонь зарылась в еще влажные после душа волосы на макушке девушки, а сильная рука, беззастенчиво легшая на талию, прижала Веласкес к крепкому телу. Дамиан превратил этот поцелуй в требовательный, ненасытный поединок, в котором не могло быть проигравших.

— Не смей грузиться из-за того, в чем ты не виновата, — низко, едва ли не рыча, произнес парень, оторвавшись от губ Селии, что хотелось целовать, и целовать долго и самозабвенно. — Просто будь рядом. Боюсь, что теперь я не смогу отступиться, даже если захочу.

— Хорошо, — только и смогла прошептать Веласкес, завороженная уверенностью, исходящей от наемника. — Но мне страшно, Дамиан. И я просто в ужасе от всего этого.

— Неудивительно, — Бланко хмыкнул. — Ты можешь отрицать все, что я тебе говорю, но, ради своей безопасности, приложи усилие и поступись с собой на какое-то время. Чтобы уберечь тебя, мне требуется твоя же помощь.

— А ты? Что будет с тобой?

Вопрос Веласкес застал парня врасплох.

— Ты переживаешь за профессионального наемного убийцу, Селия?

— Ты такой же человек. Почему тебя это удивляет?

— Потому что за такого отморозка, как я, никто и никогда не переживал даже словесно, — пронеслось в голове Дамиана, но озвучивать этих мыслей он не стал, нежно погладив девушку по щеке. Веласкес прикрыла глаза и потерлась о шероховатую мужскую ладонь.

Внутренний зверь окончательно ощетинился, спрятав клыки и когти, и безмятежно заурчал.

— О… Значит, я все же человек, а не чудовище?

Селия вдруг недовольно отпрянула и несколько раз треснула наемника за дерзкую отсылку к прошлому. Он не стал уклоняться, с улыбкой наслаждаясь попытками девушки проучить наглеца.