Наемник

Утром завтракать не стал: на арену лучше выходить с пустым желудком — провел только гигиенические процедуры, затем проверил состояние «Серого когтя» — без скафа древних он не мог отслеживать в режиме реального времени уровень заряда накопителей клинков, но это можно было сделать и другим способом. Всего лишь надо ненадолго погрузиться в свое энергетическое зрение, или по внешнему виду цилиндров. Так как мечами он не пользовался, то заряд в рукоятках клинков приятно грел душу фиолетовым цветом. Да и внешний вид оружия ему тоже понравился — режущие кромки обоих мечей искрились, как свежевыпавший снег в свете ночной Луны — раньше, когда он только в первый раз заменил цилиндры-накопители в ручках, они крайне редко пускали искру, а вот теперь вещь производила красивое и одновременно угрожающее впечатление.

Камни на инкрустированной гарде были также заряжены пси-энергией разумного до упора: потеряв полностью свою изначальную прозрачность, они производили впечатление мутных черных опалов на фоне серебристой ажурной конструкции эфеса. В таком состоянии землянин мог использовать пару как пассивный щит, выполнив определенный прием с ними — технолог надеялся, что после испытания осложнений с персоналом школы не будет и пользоваться всеми возможностями «Серого когтя» не придется. Кстати, на всякий случай он захватил пистолет «Зерт-32» — мало ли что придет в голову мохнатым после всего… Завернув свое оружие в кусок ткани, так как ножен к мечам не было, как и скафа — крепить пару было негде, наш герой потопал в тренировочный зал, где его уже, наверное, ждали.

Наставник школы «Тихий удар» со вчерашнего вечера пребывал в затруднении: возвращение этого гладкокожего Макса ломало его традиционную схему заработка на таких неосторожных и любопытных инопланетниках. Обычно, узнав, что на испытательном поединке можно и умереть, такие вот самоуверенные типы пускались в бега, чем развязывали школе руки в плане получения хорошей компенсации — двадцатикратной суммы по трехмесячному контракту обучения — цифры всегда были приятны сердцу и глазу этого пройдохи. За всю историю его школы только один такой доброволец не сбежал, и принял поединок — это был молчаливый выходец из соседнего Хамана — ему тоже зачем-то потребовалось научиться пользоваться холодным оружием.

Тот поединок до сих пор стоит в памяти гириша: несмотря на большую разницу в мастерстве его личных учеников и того смуглого гуманоида, бой пришлось остановить по причине серьезных травм с обеих сторон. Недостаток умений хаманец компенсировал яростью атак и волей к победе: его собственный ученик тогда морально был не готов умирать. Именно в тот раз схема быстрого обогащения на заезжих туристах дала первый сбой. И вот теперь снова возникла данная проблема: сбежавший вчера турист из далекого Брилара (это ж надо было так далеко забраться от своей родины — удивлялся учитель) внезапно вернулся как утренний снегопад на голову. Да и еще приволок с собой свои «раритетные» клинки — те, о которых упоминал в первый раз, когда появился в школе. Рассмотреть это оружие наставник не смог — на просьбу показать их ему получил жесткий ответ:

— Вот завтра и посмотришь, учитель,…в бою — улыбка этого гладкокожего ему тогда не понравилась.

Повторения старой истории с тем учеником ему совсем не хотелось: дело в том, что немного позже того памятного боя хаманца с его учеником к ним в школу наведался другой смуглокожий, представившийся родственником того, которого чуть не убили в его школе на выпускном ритуальном поединке. Так вот этот самый родственник оказался мастером меча — вызвал на дуэль бойца, который покалечил его соотечественника и за полминуты убил, отрубив ему сначала руки, а потом голову — потом попрощался и улетел. И все в рамках традиций Латонги — тогдашнюю потерю своего лучшего воспитанника учитель перенес очень тяжело. Внутреннее ощущение приближающихся неприятностей все сильней и сильней давило на мозг — мохнатый пройдоха уже начинал сожалеть о том, что втянул в свою аферу нового туриста. Но возможность содрать пару миллионов тогда, когда он увидел на голопанели лицо этого бриларца, затмили все доводы разума.

Противником этому типу он выставил своего лучшего ученика из нынешних: у того оказались сильные личные мотивы наказать этого залетного путешественника — у них было несколько конфликтов во время обучения последнего. Наставник предпочитал не влазить в такие учебные моменты — пусть ученики сами устанавливают характер своих отношений на подходящем им уровне.