Наемник: Наемник. Патрульный. Мусорщик

– А вот этого делать не надо. Я и так собирался сюда спуститься и найти базу, так что все к лучшему. Воспользуюсь ситуацией, хоть «Вольку» с Хоттабычем и жалко.

– Да, но только у тебя маленькая проблема… Ты на другом континенте.

– Черт… Ладно, будем решать проблемы по мере их поступления. Вы меня видите?

– Нет пока.

– Я примерно в пятнадцати километрах от разбитого «Вольки» в сторону солнца.

– Сейчас, подожди… да, мы тебя видим. Ты на крыше капсулы сидишь на корточках… Нехорошо такие неприличные знаки показывать боевому офицеру. Не забывай, в нас твое спасение, – засмеялся Искин.

– Это да, – улыбнулся я. – Где я нахожусь?

– Хм, сейчас… – Через три минуты Батя снова вышел на связь: – Ты в центре пустыни. У тебя там компас работает?

– Да, смотри за рукой. Там север, – встав, указал я вытянутой рукой.

– Ага, значит, ближайший оазис в ста сорока километрах к юго-востоку.

– Понятно. Дай мне картинку с орбиты.

– Перевожу на тебя ближайший спутник наблюдения.

В течение трех минут я изучал окрестности, потом увеличил изображения двух мест и сказал:

– Тут рядом разбитые корабли. Смотри, я бы не сказал, что они давнишние. Похоже, не одни мы знаем координаты Найденыша.

– Действительно.

– Ладно. Я отключаюсь и начинаю собираться. Пешком лень идти, соберу из обломков повозку с парусом. Забыл, как она называется. Паруса из парашюта сделаю.

– Когда следующий сеанс связи?

– Как починю «Призрак». Тут не трудно, на пару часов работы. Схему перепаяю – и все… И еще. Базы черт его знает, как запрограммированы, поэтому могут отреагировать на наше общение и посбивать спутники. Не нужно делать в этом случае телодвижений. Просто ожидайте моего возвращения. Хорошо?

– Хорошо, мы тебя поняли. Будь там поосторожнее. Тебя хоть и трудно убить, но мы беспокоимся.

– Постараюсь оправдать ваши надежды. Ну все, отбой.

Отключившись, я разобрал блоки и оставил их на месте, решив спуститься вниз. В это время запиликала аптечка, валявшаяся на земле. Спрыгнув на песок, я подошел к ней и поднял.

Три индикатора: зеленый – мне можно без проблем здесь жить, оранжевый – требуются особые прививки от местных вирусов, красный – планета не пригодна для жизни. Перевернув аптечку, я вздохнул. Горел оранжевый индикатор.

Так-то можно и не заморачиваться этой проблемой, Симбиот сам выработает противовирусную защиту, но зачем ему это делать, когда аптечка справится быстрее? Да и симбиот поможет адаптироваться к лекарствам, уменьшит инкубационный период.

Мысленно активировав нужную функцию, я переждал две минуты, пока аптечка закончит жужжать и трястись, после чего подхватил бронеперчаткой две таблетки разного цвета, бесцветную ампулу и пакетик с розовым порошком, которые выпали из открывшегося отверстия на боку аптечки.

Активировав открытие «Призрака», я вылез под жаркое солнце и, вытерев мгновенно вспотевшее лицо рукавом комбеза, проглотил таблетки, потом достал из правого нагрудного кофра на скафе инъектор. Вставил в него ампулу и прямо через рукав комбеза ввел лекарство. После этого открыл пакетики, с подозрением понюхав содержимое, высыпал в рот, морщась от сладковато-кислого вкуса, и быстро запил двумя глотками воды, успевшими сконденсироваться во фляге за это время. Потом я вернул ее на пояс «Призрака» и осмотрелся, мысленно активируя меддока симбиота на работу с лекарствами.

– Валить надо отсюда быстрее, туда, где посвежее, – пробормотал я, рукой закрываясь от испепеляющих лучей солнца. – Не пустынный я человек.

Поскольку теперь местные болезни мне не грозили, я не стал сразу же залезать обратно в скаф, а отошел метров на тридцать в сторону от капсулы. Справив малую нужду, я замер, потому что висевший на поясе сканер вдруг издал писк. Видимо, я случайно активировал его в режиме поиска.

Взяв сканер в руки, я нашел на экране причину сигнала, ковырнул ногой песок и на глубине двадцати сантиметров нашел пластину из смеси нержавейки и меди с еще парой мелких примесей. Поднял табличку размером чуть больше спичечного коробка и стал ногтем счищать прилипший песок, чтобы разобрать надпись. Она была на диалекте Империи Зтов.

– Личный номер заключенного: восемьсот шесть-двенадцать-три-А, – прочитал я и, оглядевшись, озадаченно пробормотал: – Так это что, древняя планета-тюрьма, что ли?

Мусорщик

Снаружи было пекло, датчики скафа показывали семьдесят пять градусов по шкале Рютера, или сорок семь по Цельсию. Утро, температура ещё до крайней отметки не поднялась.

Встав на порог, я спрыгнул с двухметровой высоты на жёсткую поверхность пустыни и с интересом осмотрелся. Честно говоря, я хоть и попал в неприятность, но задницей её не назовёшь. Выбраться с моими возможностями нетрудно. Тут стоит другой вопрос: с какими ценностями и приобретениями я это сделаю?