Наёмник (СИ)

— Благодарю, Альбус, может чуть позже, — директриса Шармбатона уже взяла под ручку всё ещё пришибленную вейлу и поспешила покинуть почтенное сообщество, на французском обсуждая программу подготовки и возможные препятствия на турнире. Хоть бы отошли, я не знаю… Полчаса не прошло с объявления правил, а их уже нарушают.

— Я, пожалуй, тоже откажусь, — Каркаров ушёл, прихватив с собой Виктора

— Гарри, советую тебе тоже пойти к себе, думаю, твои друзья будут рады поздравить тебя с чемпионством, — улыбнулся Дамби и покинул комнату. Отправляться к себе мне совершенно не хотелось, а здесь, как я уже сказал, вполне уютно… Так почему бы и нет? Достаю из пространственного кармана бутылку прекрасного вина и немного вяленного мяса, наливаю его в только что сотворённый бокал.

— Ну, коль скоро друзей рядом нет, буду пить один… Нет, это уже алкоголизм, — призываю Доппи и протягиваю ему ещё один бокал. – Вот так-то лучше, верно?

— Истинно так, Хозяин, — ухмыляется дух, накладывая что-то ментальное на двери. Подкрепляю чары Доппельштейна заклинанием из области трансфигурации, делающим дверь одним целым со стеной на всех уровнях. Из теней начинает играть приятная ненавязчивая мелодия…

Хороший собеседник, с которым приятно даже помолчать, великолепный собутыльник, который никогда не пьянеет сильнее допустимого, звёздное небо за окном, резко решившем занять всю комнату, треск поленьев в широком камине, мягкое кресло, ненавязчивая мелодия… Что ещё может быть нужно для счастья? Разве что девушка… Точнее, чтобы собеседник был девушкой. Но и так более чем неплохо. Сколько лет я уже так вот не сидел, чтобы не было нужды куда-то торопиться и бежать, что-то делать? Много, ой много… В этом мире десять… Страшно подумать, целых десять лет! И… Сколько? Последний раз мы так вот сидели с Сашей, когда выпускались из… А, какая разница? Давно. Пора исправить это упущение.

На огонь летит в ночи мотылек,

Зная - в пламени его погибель ждет.

Но свою судьбу нельзя изменить,

Что начертано, то должен совершить.

Да, от судьбы никуда не уйдёшь… Но мы, Оракулы, можем изменить ход судеб. Можем, по сути всё – только пожелай. Почему всё ещё не правим миром? Кроме того, что не только мы так можем, ни один Оракул никогда не прельстится властью, как таковой. Ради какой-то цели – безусловно, но даже тогда мы будем искать какого-нибудь лидера, которого воткнём на место вождя.

Из глубин, самых дремучих лесов,

Слышен вой заколдованных волков.

Языки того ночного костра

Согревают ладони Ведьмака.

Да, всё так… Ночь, лес и холодные взгляды в спину – всё всегда было именно так. Друзья… Предавали, умирали, уходили, решали, что я больше не нужен… Любимые… Ни разу не смог понять, что же такое «любовь», отношения – да, а вот всего того, что пишут в дамских и не очень романах – никогда. Не знаю, с чем это связано, может, я просто слегка ненормален… Впрочем, моё психологическое расстройство как бы намекает.

Тучи развеет, колдовство победит,

А через час народом будет снова забыт.

Во всех городах для людей он чужой,

Окутанный сплетнями изгой.

И это было… В том, другом мире, пытался быть добрым. Пытался помогать всем вокруг… А потом оставался лежать на земле, забытый, ненужный… Воистину, «Белоснежный, уже не нужный, китель на грязной стене висит». Всё так. Будешь добрым – будут использовать, и выкинут, как ненужную тряпку, когда нужда пройдёт, таков тот мир и таков этот.

Загадочный странник с печальным лицом,

Когда в последний раз ты видел собственный дом?

Ты должен идти туда, где властвует мрак,

Такая судьба твоя Ведьмак.

Судьба… Что мне судьба? Но… Нет, это не судьба – это выбор, я просто не хочу сидеть на одном месте. Никогда не хотел. Всегда был перекати-полем, гражданином мира. Никакие документы и гражданства этого не смогли изменить. Уже сейчас я чувствую, как ветра чужих миров зовут меня, этот мир… Он становится мал и узок, здесь осталось совсем чуть белых пятен, почти не осталось настоящих противников. Фламель, алхимик, обитающий здесь, в каких-то двухстах пятидесяти шести километрах к юго-западу, Кощей, этот старый некромант, что спрятался от мира на Урале, Фарийя, некромант-мадагаскарец… Вот, собственно, и всё. Ещё десятилетие и в этом мире не останется неизвестного, не останется интересного. Получение аспекта бога дало просто невероятные возможности, свойственные именно что только богам и равным им сущностям. Пусть всякие фокусы на основе веры мне и недоступны, ввиду отсутствия верующих, но вера – основной, но далеко не единственный инструмент небожителей.

И опалив крыло, мотылек тот упал,

Его Ведьмак руками бережно поднял.

Заговором его боль исцелил,

И на волю вновь с улыбкой отпустил.

Да, всё так. Нужно помогать тем, кого ты невольно «ранил» и я помогаю – всем тем, кто невольно пострадал от меня я, позднее, восполнял ущерб – даже тем книжным, откуда украл книги в начале своей «карьеры». Такого принципа придерживался в той жизни, и его же я перенёс на эту.

Чьи-то тени спрятались за спиной,

Все сильней из леса слышен волчий вой.

Силуэт летящего мотылька

Станет символом бессмертия Ведьмака.