Наемник (СИ)

И мы разбежались в стороны. Стараясь не наступать на трупы, я шарю взглядом по земле. Копье! Я нагнулся и потянул на древко, часть которого скрыта под лежащим на животе трупом гнома. Нет, это всего лишь обломок... В трех локтях от наконечника древко переломано. А где сам наконечник – неизвестно. Отбросив бесполезную палку, иду дальше. Вот, повезло! Перевернув труп одного из наших, я обнаружил под ним щит. Практически целый – лишь небольшая трещина в одной из досок. У этого же покойника забрал меч. А копье... Копья я так и не нашел. Зато, уже на обратном пути, когда я совсем разочаровался найти копье, мне на глаза попалась любопытная вещь – небольшая, чуть больше локтя длиной, шипастая булава. Почему я обратил на нее внимание? Сам даже не знаю. Возможно, из-за того, что научиться орудовать дубинкой жизнь в трущобах меня заставила еще в детстве. Я вырвал оружие из мертвых пальцев трупа и прикинул в руке. Тяжеловато... Булава сделана полностью из железа. Вообще, я обратил внимание, что среди оружия и прочего снаряжения тех, кто на нас напал, практически... Да, что там – практически! Я за весь бой не увидел у них ни одного предмета из дерева! Все – металлическое. Может это из-за того, что в горах с деревьями – туговато, а спускаться с гор они, по каким-то своим причинам, не решаются? Погруженный в подобные размышления, я, все прикидывая в руке булаву, отправился обратно.

Когда все снова собрались, Ламил снова осмотрел нас. На этот раз, хоть не выругался. Пусть и ранены, но все собравшиеся снова вооружены. Копий набралось аж тринадцать штук. Не знаю, почему не повезло с копьем мне... Со щитами дело обстоит хуже – их всего восемь. Взгляд десятника задержался на моей булаве, но он ничего не сказал по этому поводу.

 – Значит так, – Ламил еще раз прошелся под строем. – у кого копья – отдайте щиты тем, кто без копий и становитесь во второй ряд. Первый ряд прикрывает копейщиков. Копейщики бьют поверх плеч первого ряда. Все понятно? Вперед!

Ну вот... Я снова в первом ряду. И пусть этот наш первый ряд от врага отделяют еще, по меньшей мере, десяток рядов, но, учитывая скорость, с которой они сменяются... Вот и сейчас – не успели мы встать позади перекрывающего ущелье строя, как мимо нас, проскальзывая между бойцами, поковыляли те, кто сумел дожить на передовой до смены.

 – Как там? – Баин, стоящий справа от меня, дернул за рукав одного из баронских, который, прихрамывая на левую ногу, проходил мимо него.

Ответ воина крайне краток и грязен. Но общий его смысл заключается в том, что баронский предпочел бы оказаться совсем в другом месте.

 – Прут, как сумасшедшие. – пробормотал другой, вернувшийся с передовой. – Смерти они не боятся что ли?

 – Так, почитай, уже больше сотни их положили. – подключился к разговору Навин. – Если они так лезут – наверно не боятся.

 – А наших сколько полегло? – спросил кто-то.

 – Кто его знает... Потом считать будем.

 – В лазарете еще десятка два наберется...

Снова мимо нас прошли те, кто выжил в первом ряду. Мы стали еще ближе к передовой. И еще... И еще... Вот уже от противника нас отделяет всего один ряд. Воин, стоящий прямо передо мной, резко взметнул над головой меч и сорвавшиеся с него алые капли попали мне прямо в лицо... Над плечом воина слева вдруг показалась оскаленная бородатая рожа... Он отступил на шаг назад, налетел на Крамма... Покачнулся и начал медленно заваливаться на бок... Крамм тут же выставил перед собой щит и резко толкнул всем своим весом падающего товарища. Тот полетел вперед и сбил с ног своего убийцу, не ожидавшего такого. Крамм, подняв щит над головой, быстро упал на колено и пригвоздил врага мечом к земле.

 – Сволочь! – громкий треск и последовавший за ним крик, прозвучавший, скорее, как стон, отвлек меня и заставил сосредоточиться на происходящем прямо передо мной.