Наемник

– Теперь несколько слов о послевоенном периоде. После капитуляции Альянса возникла сложная, я бы сказал кризисная, ситуация. Формально Флот Свободных Колоний является формированием союза Центральных Миров, но фактически большинство эскадр базируется на космодромах луны Стеллар и находится в прямом подчинении Воронцова. Он не пытался узурпировать власть, но на любом совете его голос является решающим. Во время войны единоначалие было необходимо, но сейчас каждая планета независима и способна проводить собственную политику. Воронцову это категорически не нравится. Он прилагает все возможные усилия для сохранения доминирующей позиции в решении любых вопросов. За ним – девяносто процентов флота, и нам приходится считаться с реальной угрозой.

– В период войны диктат Воронцова был абсолютен?

– К сожалению, да. Примерно с 2020 года на должности в генеральном штабе назначались лишь его ставленники, большинство глобальных решений принималось им лично, вся полнота верховной власти сосредоточилась в Форте Стеллар. После войны между нами начались конфликты и трения. Например, большинство в совете проголосовало против эвакуации периферии и коллапса пространства, которое мы называем «Обитаемой Галактикой», до границ скопления Центральных Миров. Кризис ситуации нарастает, и вскоре союз Свободных Колоний сохранится лишь на бумаге. Большинство планет сейчас формирует собственные космические флоты, – только так мы можем сохранить полученную независимость и не допустить диктатуры, исходящей из системы Рори.

– Грядет гражданская война?

– Надеюсь, что мы ее не допустим, – произнес Новак.

– Вернемся к нашим вопросам, – предложил Вербицкий. – Но сначала предлагаю переместиться в более удобное для разговора место. – Он жестом пригласил Андрея к ожидающему их флайкару.

* * *

– Итак, адмирал, если позволите, я изложу свою версию событий.

– Антон Эдуардович, – мягко поправил его Вербицкий.

– Да, простите, – Андрей все еще немного терялся в обществе двух легендарных личностей. – Постараюсь объяснять сжато. Я специализируюсь на чтении информации с искусственных нейронных носителей. Пропуская через свой рассудок память десятков модулей «Одиночка», различных годов выпуска и модификаций, я стал невольным участником сотен боев. Впервые мне доверили сбор данных еще в период войны. Мне тогда было пятнадцать лет. Как вы понимаете, воспитание, полученное мной в подземных убежищах Форта, предполагало слепую ненависть к противнику. Информация, которую мне удавалось извлечь из нейросетевых модулей вражеских «ИИ», имела в ту пору актуальный, оперативный характер, – в первую очередь в лаборатории попадали кристалломодули, доставленные с мест последних сражений. Среди адских картин техногенных битв мне и другим подросткам, работавшим на Управление разведки, удавалось локализовывать данные, касающиеся дислокации, численности, качественного состава подразделений противника, базирующихся в различных секторах пространства…

Андрей отпил из высокого бокала.

Место для продолжения разговора, выбранное Вербицким, находилось почти у самого обрыва, на краю мыса. Среди зелени недавних лесопосадок пряталось несколько одноэтажных строений, здесь же на небольшой поляне сервы накрыли стол.

– В ту пору эмоциональные впечатления не играли решающей роли. Жестокие картины боев воспринимались рассудком, но не анализировались им, – продолжил Кирсанов. – Молодость, максимализм, ненависть к противнику не позволяли глубоко сопереживать и объективно оценивать прожитое в виртуальном пространстве, и это, наверное, уберегло мой разум от безумия. Многие сверстники не выдерживали и сходили с ума, но я выстоял, повзрослел и много лет спустя, уже возглавляя лаборатории искусственного интеллекта, однажды начал задавать себе неудобные, спорные, с точки зрения официальной пропаганды и признанной истории, вопросы. Это произошло после знакомства со статьями доктора Эреста Норга Логвила.

– «Новейшие исследования»? – уточнил Новак.

– Да. Они публиковались в популярном ежемесячном обозрении «Все Миры». Некоторые мысли, высказанные в его работах, заставили меня задуматься, а повзрослевшее сознание, приученное спецификой работы к логическому мышлению, нашло сделанные Логвилом предположения небезосновательными. Тогда я стал искать подтверждение им.

– Что именно вас заинтересовало? – Вербицкий внимательно слушал молодого ученого, стараясь понять ход рассуждений Андрея, дать ему высказаться, ведь свежий взгляд на известные адмиралу проблемы мог стать настоящим откровением.