Наемники

Пайкел с криком «Иик!» и другими воплями собственного изобретения ринулся в лабиринт вслед за детьми, вцепившись в собственную бороду, которую красил в зеленоватый цвет. В лабиринт пока нельзя было ходить, потому что не все растения принялись как следует.

Само собой, едва Пайкел кинулся в погоню, ребята потихоньку выскользнули из лабиринта и теперь чинно играли перед входом в храм. Даника не видела, как далеко углубился зеленобородый дворф в путаницу коридоров из кустов, но судя по тому, что его голос звучал все глуше, он опять заблудится, уже третий раз за день.

С гор налетел ветер, и длинные густые волосы упали на лицо Даники. Женщина отвела пряди, и в этот момент увидела идущего к ней мужа.

В свободной белоснежной тунике и штанах, бледно-голубом плаще и широкополой голубой шляпе с пером он был необычайно красив и представителен. Сооружая храм Парящего Духа и отдавая ему свою силу, Кэддерли стремительно состарился, так что и Даника, и он сам готовились к скорому концу жреца. Женщина была в отчаянии, но муж считал свою смерть оправданной жертвой для возведения собора и громадной библиотеки. Однако вскоре после завершения строительства основного здания, когда еще не была закончена отделка, процесс старения остановился и даже обратился вспять, и жрец стал молодеть почти так же стремительно, как и старился. Теперь ему на вид было около тридцати, поступь его вновь приобрела юношескую легкость и упругость, а всякий раз, как он взглядывал на Данику, в его глазах загорались искорки. Женщина даже начала опасаться, как бы омоложение не зашло слишком далеко и не пришлось бы ей растить четырех детей вместо трех.

Но омоложение замерло, и сейчас Кэддерли выглядел таким же цветущим и здоровым, каким был до начала всех несчастий с Библиотекой Эдификант, здание которой стояло здесь до явления Проклятия Хаоса и гибели старого ордена Денеира. Бог знаний счел достаточной жертвой готовность отдать все ради строительства храма и восстановления ордена, а потому подарил Кэддерли жизнь, ставшую еще прекраснее благодаря жене и детям.

— Ко мне утром приходил один человек, — подойдя ближе, сообщил жрец жене. Он глянул на близнецов и усмехнулся, когда до него донесся остервенелый вопль Пайкела.

— Ах, тот, из Каррадуна. — кивнула она. — Я видела, как он входил.

— Он принес весточку от Дзирта До’Урдена, — сказал Кэддерли ей, и Даника повернулась к нему с живым интересом.

В прошлом году они виделись с этим поразительным темным эльфом, тогда Кэддерли отправил его по воздуху в северные земли при помощи заклинания.

Даника некоторое время внимательно изучала обычно безмятежное лицо мужа. Сейчас оно было напряженным.

— Он вернул себе кристалл, — предположила она, потому что в их последнюю встречу Дзирт и Кэтти-бри говорили, что намерены это сделать. Дроу пообещал снова заполучить Креншинибон и доставить его Кэддерли, чтобы уничтожить порождение зла.

— Да, — ответил жрец и протянул Данике несколько свернутых листов пергамента. Она расправила их и принялась читать.

Улыбка тронула ее губы, когда она узнала, что друг Дзирта, Вульфгар, которого он считал потерянным навсегда, спасся из лап Эррту. Однако вторую страницу Даника читала с открытым от изумления ртом, поскольку там описывались последующие события и кража кристалла темным эльфом по имени Джарлакс, подославшим к Дзирту одного из своих приближенных под видом Кэддерли.

Она некоторое время сидела неподвижно, а потом взглянула на мужа и протянула ему листки.

— Дзирт считает, что кристалл теперь под землей, в Мензоберранзане, где живет Джарлакс, — пояснил он.

— Ну что ж, Мензоберранзану не позавидуешь, — серьезно промолвила Даника.

Они с мужем много говорили о необычайной мощи Креншинибона, и ей стало совершенно ясно, что этот кристалл — орудие уничтожения: сначала врагов хозяина, потом друзей хозяина, а потом и самого хозяина.

Когда бы он ни проявлял себя, результатом было только разрушение, и Кэддерли предполагал, что так будет всегда. Владение Креншинибоном подобно смертельной болезни, и горе тому, кто оказывается рядом.

Едва Даника об этом подумала, как Кэддерли покачал головой:

— Самая большая насмешка над природой в том, что Креншинибон — дитя солнечного света.

— А дроу — презренные порождения темных нор. Вот пусть и забирают его себе, — предложила Даника. — Может, там, в Подземье, сила кристалла иссякнет, и его можно будет уничтожить.

Кэддерли вновь покачал головой:

— А кто сильнее — кристалл или его владелец?

— Похоже, что этот темный эльф весьма хитроумен, — промолвила Даника. — Одурачить Дзирта До'Урдена — дело непростое.

Кэддерли с усмешкой сказал:

— Сомневаюсь, что Креншинибон позволит унести себя под землю, если найдет тропинку к сердцу нового владельца. Ему это, несомненно, удастся, если только этот Джарлакс не похож на Дзирта До'Урдена. Дело даже не в том, кто окажется сильнее. Кристалл умеет так незаметно склонить владельца к тому, чего он хочет, что тот даже не почувствует, что им управляют.

— А с темным эльфом это проделать нетрудно, — предположила Даника.

— С обычным темным эльфом — да.