Наемники

Между тем, к друзьям подошел седовласый священник в серой сутане из грубого домотканого материала. Изобразив улыбку на лице, унимиец твердым уверенным голосом сказал:

— Добро пожаловать в благословенный край. Вы наверное устали с дороги и проголодались. Приход всегда готов помочь путникам и страждущим. Не побрезгуйте разделить со мной скромную трапезу.

— Благодарим за приглашение, — вымолвил Белаун. — Признаться честно, мы уже не рассчитывали здесь перекусить. Люди сторонятся чужаков, не желают с нами разговаривать, а таверны нигде не видно…

— Неудивительно, — кивнул головой листонец. — Деревня находится вдали от больших дорог. Путешественники редко сюда забредают. Народ беден, живет тихо, скромно. Иноземцы пугают моих соотечественников. Слишком много зла приносят чужестранцы. В них нет глубокой веры…

— Полностью с вами согласен, — вставил Жак. — Корабль совсем недавно побывал в двух соседних графствах. Мы наблюдали ужасное падение нравов. Порленцы абсолютно не верят в бога и не выполняют его заповеди. Они поддались дьявольскому пороку. В душах отступников поселилась тьма.

— Вы действительно это заметили? — удивленно спросил тасконец.

— Сделать такое открытие несложно, — произнес француз. — Вино, разврат и непрерывные развлечения. У жителей даже нет времени на молитву. Надеюсь, господь сурово накажет еретиков.

Воины и служитель церкви прошли в небольшую пристройку к храму. Убранство помещения выглядело по-нищенски убого. Деревянный стол, длинные скамьи и несколько вертикальных полок. Вся посуда была из глины. И надо отметить, листонские гончары особым мастерством не отличались.

— Присаживайтесь, — сказал священник. — Я на секунду отлучусь, надо отдать необходимые распоряжения.

Как только унимиец вышел, аланец изумленно вымолвил:

— Жак, что за чепуху ты городишь? Какие отступники? Какое падение нравов? Люди в Рочере и Порлене живут в сто раз лучше и богаче. Посмотри внимательно на лица местных крестьян! На них печать боли и страха.

— Знаю, — бесстрастно отреагировал де Креньян. — Я должен был подыграть тасконцу. В его словах отчетливо чувствуется фальшь. Он не случайно пригласил нас в дом. Спорить с фанатиком занятие бесполезное. Нужно выбираться из деревни. Интуиция редко меня подводит. Здесь ловушка.

— Ты всюду видишь подвох, — снисходительно улыбнулся Вилл. — Старик не представляет ни малейшей опасности. Я уверен, мы спокойно покинем поселок и без проблем дойдем до корабля. Намерения служителя церкви самые доброжелательные. Листонец проявил обычное гостеприимство…

Именно в этот момент дверь открылась, и в комнату вновь вошел священник. Губы унимийца были чуть поджаты, плечи подрагивали, а в глазах сверкала злоба.

Маска учтивого хозяина оказалась сброшена. Внимательно взглянув на расслабившихся путешественников, тасконец громко произнес:

— Зря вы вернулись в нашу страну. В Листоне нет места раскольничьим сектам. Мы глубоко преданы богу, церкви и графу. Один раз вам удалось вырваться из столицы, теперь вернетесь в город в кандалах. Там преступников подвергнут допросу и справедливой казни…

— То есть сожжению на костре? — уточнил маркиз.

— Совершенно верно, — подтвердил священник. — Другого способа изгнать дьявола из тела человека не существует. И ваши лживые речи не введут меня в заблуждение.

Неожиданно для унимийца землянин нагло и искренне расхохотался.

Тем временем, в помещение протиснулись четверо мужчин крепкого телосложения. Двое были вооружены арбалетами, двое держали в руках кинжалы. Они лишь ждали сигнала для нападения.

Жак повернулся к товарищу и иронично проговорил:

— И это ты называешь порядочностью? Перед нами — обезумевшие, озверевшие изуверы. Ради бредовых идей они готовы убить кого угодно. Но прежде чем прикончить несчастную жертву, палач вдоволь поиздевается над ней. Выкалывание глаз, вырывание ногтей, прижигание каленым железом — вот любимые пытки борцов за веру. И в конечном итоге на радость толпе полуживого беднягу поджарят на огне.

— Господи, откуда в них столько жестокости? — вымолвил аланец.

— Не поминайте имени Господа! — истерично завопил тасконец. — Вы шпионы и раскольники, а потому должны быть наказаны! Святая церковь не прощает оскорблений! А к посланникам дьявола листонцы беспощадны!

— Но мы лишь сегодня ступили на землю графства, — возмущенно произнес Белаун. — Неужели беседовать с людьми — столь тяжкий грех?

— Опять ложь! — злорадно выкрикнул служитель храма. — Даже сейчас, на краю гибели, еретики не хотят признать свою вину. А ведь покаяние могло облегчить ваши страдания! Только при полном согласии с обвинением палач проявит снисхождение.

— Хватит болтать ерунду! — резко оборвал старика француз. — Мне надоело слушать бредни сумасшедших. Либо вы уберетесь, либо отправитесь на тот свет. И не рассчитывайте на жалость и сострадание. С убийцами я поступаю по справедливости.

— Взять негодяев! — скомандовал фанатик в сутане.

Мужчины рванулись вперед, однако де Креньян опередил унимийцев. Вскинув автомат, маркиз открыл огонь на поражение.