Наемники бродячих островов. Том 4 (СИ)

— Мои все. — рапорт прозвучал как обычно, без лишних эмоций.

Дальше посыпались доклады и от остальных командиров. И, судя по ним, вся бригада находилась на месте дислокации.

— Господин шериф, все двести девяносто четыре человека на месте.

— Как так? — крякнул Райнер.

— А вот так. Чёрная бригада, внимание! Перед расположением повзводно построиться!

По мере выхода солдат, Батя с нанимателем считали их в прямом смысле по головам. И действительно, никто не отсутствовал!

— Слышь, дорогой, ты сам то задержанных видел?

— Ну да… — законник растерялся, количество солдат было прописано в контракте и совпадало с фактическим. — В форме вашей чёрной. При панцирях и шлемах.

— Ладно, веди. На месте разберёмся. Бригада, внимание! Напра-ВО! Шаго-о-ом марш!

Колона двинулась к правительственному кварталу.

Райнер, непонятно с чего, всё время пытался идти в ногу с вояками. Однако, не получалось. Нервничал. Так получалось, что он сам вёл вооружённых до зубов авантюристов на суд их же товарищей. Причём, силы были однозначно не в пользу местных. Все их ружья были на фронте, а вот наёмники волокли на себе по три мушкета, а в отдельных случаях и по два пистолета.

Мысленно он уже приготовился, что придётся этому Зергиусу в ноги падать и извиняться. Только бы кровопролития избежать. Ведь на методы дорогие гости оказались весьма и весьма резки…

Но, кажется, горячку никто пороть не собирался. По пути офицеры не предъявили никаких претензий, а рядовые так и вовсе — улыбались и болтали.

По мере приближения к административному кварталу, становился слышен возмущённый гомон толпы. Людей вроде и не много собралось, но митинговали они знатно. Однако сумел их епископ завести…

Сам он стоял на небольшом помосте перед штабом фольксштурма. Там же и арестанты. На пополнение слушателей, оратор отреагировал своеобразно — перешёл на почти чистый общепринятый.

— Мы приняли чужеземцев как гостей! Оказали им честь и дали милитёрише арбайт! Высокооплачиваемую! — это слово он подчеркнул. — А они, в благодарность, стали жечь наши дома и леса! Изувечили наследие предков! А вчера устроили пьяный дебош в одном из заведений столицы! Избили и опорочили нескольких уважаемых фрау и также совершили поджог! Вот этих четверых пироманьяков и насильников удалось поймать на месте преступления!

Толпа взорвалась негодованием. Хулиганство и порча имущества это одно, а вот насилие над женщинами — совсем другое…

— Их ждёт суд! И раз уж они на нашей славной фатерлянд — суд будет по нашим законам и максимально строгим!

В этот раз люди поддержали своего духовного лидера восторженным согласием.

— Это не наши. — пробасил Даджой, склонившись к Бате.

— Я и сам вижу. Сопляки какие-то.

— Как, не ваши?! — чуть не подпрыгнул Райнер. Его мокрое от пота лицо затряслось как холодец.

Фридрих, тем временем, продолжал:

— Вот они! Посмотрите! — толпа обернулась и даже немного расступилась перед чужаками. — Не постыдились явиться! Посмотрите! Кайне кригер, но бандитен! — в надежде на реакцию паствы, епископ сделал паузу, но дураков не нашлось. — Так и знайте! Ваших людей будут судить! Стража, увести преступников! А вы все…

— А ну-ка стоять! — Рыкнул командир наёмников и его тут же поддержал шериф:

— Вахе, хальт! Хальт!

Несколько ополченцев замерли едва сделав шаг к ряженым арестантам. Мужчины растерялись, попросту не зная кого слушаться. Единственным звуком на площади, остался цокот подкованных каблуков Бати по мостовой.

— Уважаемый! Уточните, введено ли на вашей твердыне военное положение?

— Эм… Йа! — кивнул святоша.

— Есть ли свидетели или пострадавшие, готовые подтвердить вину этих солдат? — последнее слово старый вояка чуть ли не сплюнул.

— О-о-о! Йа-а! Вот! — епископ указал на трёх женщин в первом ряду. У всех были на ухнарь разбиты лица. Живого места не было буквально ни сантиметра. Все в ссадинах и запекшейся крови. Не меньше пострадали и их цветастые платья. Причём, наряды явно не подходили статусу «уважаемых фрау»…

— В соответствии с законами военного времени, — Батя запрыгнул на помост, — Любой поджигатель, насильник и любого толка диверсант подлежит немедленной казни.

После чего, он выдернул из ножен саблю! Причём с полагающимся в фольклоре скрежетом и звоном. То, что оружие, в нормальных обстоятельствах, при извлечении не издаёт заметного звука, простому люду знать было неоткуда. Эффект был произведён неизгладимый. Отовсюду раздались охи и ахи сердобольных бюргеров.

И лишь стоило Бате шагнуть с шашкой к ближнему арестанту, как раздалась мольба на местном диалекте. Из толпы вывалилась женщина и на коленях поползла к помосту. Судя по лицам — даже её сограждане едва ли разобрали хоть слово. А епископа, так вообще скривило, будто бы соли в рот набрал!

На выручку пришёл Райнер:

— Фройляйн, что вы такое говорите?! Как этот бандит может быть вашим сыном?!

И снова полился нечленораздельный поток рычащих и гавкающих звуков…

— Точно Ваш? — тон шерифа сменился на участливый.

— Йа! ЙА!!! — продолжала страдать горожанка.

— А остальные?!

Дальше раздался рокот камнепада, состоящий из местных имён: Конрад, Герард и Бартольд.