Наемники смерти

– Ты умер! Умер у меня на руках! – пробормотал Момент, целясь. – Ты… ты какая-то тварь, забравшая его тело!

– Что за чушь? Живой я! Если бы это был не я, откуда бы я знал это место? Ладно, успокойся! Ну, помнишь… Помнишь, как мы в сугробе отсиживались и думали сдохнем. И водку пили. Не будь водки – околели бы, – парень повел плечами. – А Светочка… Она и меня потом бросила, и хату обчистила. Ну же, Генка, я это!

– Ты был мертв, – прошептал Момент уже с сомнением. – У тебя не билось сердце, и ты не дышал. Я тебя пробовал откачать, но без толку. Твою мать, когда я запер твое тело в машине, ты уже начал остывать!

– Вот и спасибо, что запер, – меня не съели. Получился не гроб, а капсула спасения. Это не смерть была – летаргия. Биотин подействовал! Вот же я! Ну пощупай меня! Не знаю, как ты, а я тебя рад видеть, братан!

Гена неуверенно опустил автомат. Кондрат – нет. Марина стиснула пальцы на локте Данилы. Парень снял с плеча карабин, бросил на землю и шагнул к Моменту, а тот не решался двигаться – сомневался, как и Данила. В Секторе существует множество необъяснимых вещей, твари разные, хамелеоны эти… Так почему бы тут не водиться еще и зомби? Хотя парень на вид был вполне живой и, как бы сказать… человечный. Но тогда почему кажется, что вот сейчас он набросится на Момента и вопьется в горло? Их разделяла всего пара метров. Гена поднял руку и пощупал пульс на запястье напарника. Потом криво, все еще неуверенно улыбнулся.

– Ромка, бро!

Марина ослабила хватку, Кондрат опустил автомат.

– Ромка, я тоже рад!

Парень сгреб Момента в объятия, похлопал по спине, отстранившись, заглянул в лицо. Потом сказал:

– Ну проходите, чего тут стоять.

Данила с Кондратом закрыли ворота на щеколду и последовали за Моментом в убежище, обогнув кучу застывшего цемента, которая потрескалась и поросла травой. Восставший из мертвых напарник Реши держал спину ровно, как танцор, каждое его движение было четким и законченным. Хипповатый, разболтанный Момент рядом с ним смотрелся комично.

Коротать ночь предстояло в просторном, метров двадцать в длину, то ли бункере, то ли ангаре. Когда за спиной лязгнула бронированная дверь, Данила включил фонарик. Стены бетонные, в потолке круглое отверстие, видно серое небо. На полу – доски, ржавые железки, кострище. Рома, плавно опустившись на тряпье, произнес:

– Давайте, что ли, познакомимся?..

В этот момент что-то произошло – земля вырвалась из-под ног, по голове ударили молотом, виски зажало тисками. Данила упал на спину, с ужасом наблюдая, как пятно серого неба выгибается линзой и темнеет. Мышцы спины свела судорога, он согнулся дугой, как при столбняке. Мир перед глазами плясал и расплывался. Вот валяется рядом Кондрат и пучит глаза, Марина скулит, зажав уши…

– Вспле-е-еск, – донеслось будто из другого измерения.

Боль прекратилась мгновенно. Данила перевернулся на живот, уперся лбом в ладонь. Сердце колотилось так, что невозможно было сосчитать удары. Медленнее, медленнее… Вот уже и дышать легче, теперь можно попробовать подняться.

Данила сел. Голова сильно кружилась, силуэт Момента дрожал и дергался.

– Тебе плохо? – взволнованный голос Марины и прохладные ладони на лбу.

– Нормально, – Данила отстранил ее.

– У тебя кровь.

Слизнул горячее с губы – так и есть. Дополз до покатой, закругляющейся кверху стены, оперся и запрокинул голову. Марина села рядом. Перспектива была искажена, пространство казалось изогнутым, выпуклым. Данила зажмурился. Выждав пару минут, потянулся к сигаретной пачке, закурил. Когда затягивался, огонек разгорался и освещал Маринино испуганное лицо, отражался в ее глазах.

– Не волнуйся, все прошло, – сказал он.

– Ешкин кот, – прохрипел Момент. – Вот это был Всплеск, аж меня перекорячило. Теряю форму.

Судя по звукам, кого-то рвало. То есть ясно кого – Кондрата.

– Не фиг курить всякую гадость, – поучал Момента Рома. – От нее мозги сохнут.

Кажется, он, как и Марина, Всплеск почти не почувствовал.

– Народ, если кто есть-пить хочет, у меня этого добра навалом. Водка, – зазвенело стекло, будто соприкоснулись бокалы. – Вискарь, вино, текила – кому что? Консервы рыбные, мясные…

Рома присел рядом с Данилой на корточки, оглядел его и протянул руку:

– Вообще я – Роман. Но конкретно можно просто Чуб.

Данила представился. Ладонь у Романа-конкретно-Чуба была вполне человеческая – прохладная и шершавая. Потом представилась Марина.

– Эх, как я долго женщин не видел! – пожаловался Чуб и посветил на Марину фонариком. – Ты симпатичная, м-да. Ну так что, накрываю на стол?

– Мародерствуешь? Неужто в городе? – удивился Момент.

– Там сейчас неопасно. Поднимайся, не филонь.

Пошатываясь, Данила поковылял к столу. Он не доверял восставшим из мертвых и, хотя Момент бывшего напарника признал, решил не пить и по возможности не спать ночью.