Наемница из клана Прайд (СИ)

Эльзе Вайми сто семнадцать лет, детей у нее нет: родители давно мертвы, с другими родственниками не общается. Была судима при Мируэле Иара и приговорена к пожизненному заключению за массовое убийство. В рабочем поселении на Энерго-Маг- Станции провела около шестидесяти лет. После смерти Мируэля с Эльзы сняли все обвинения и освободили. «Психически нестабильна», — охарактеризовал ее гончий. — Склонна к внезапным вспышкам агрессии». Нигде не работает, живет одна в квартале Ночи, апартаменты ей снимает (тадам!) Инари Йорт: он же ее полностью обеспечивает последние четыре года. Состоит в любовных отношениях только с Инари и поддерживает все его увлечения, в том числе людоедство и охоту на низших существ.

Я не прогадала с личиной.

Подобные Эльзе существа не вызывают у меня жалости.

 ***

Личину с демоницы снять оказалось довольно просто. Все же Эльза низшая, угрозы преждевременно не чувствует, да и слух у низших далеко не идеальный, как и реакция.

Я пробралась в ее апартаменты ночью. Взломала магическую защиту и отключила сигнализацию при помощи деактиватора. Эльза спала. Безмятежная, расслабленная, без пяти минут сумасшедшая. Хотя у нее и сейчас не все дома, но после снятия личины ситуация в разы усугубится. Демоны, в отличие от людей, теряют не память, а здравомыслие. В лучшем случае при минимальном копировании личности демоны ограничиваются апатией и затяжной депрессией. Но я хотела полное копирование: все воспоминания Эльзы, все ее мысли и образы, все желания, страхи и пороки. При таком раскладе гарантировано необратимое помешательство.

Я осторожно, беззвучно ступая по ковровому покрытию, приблизилась к огромной кровати. Демоница во сне дернулась, сминая одеяло и подтягивая его к груди, словно обнимая.

Несколько секунд я смотрела на нее, пытаясь понять, что чувствую в этот момент и… не чувствовала ничего. Может, оно и к лучшему.

Демоница распахнула глаза, едва я накрыла ладонью ее лицо, силой заставляя вдохнуть порошок забвения. Эльза выпустила когти, но не смогла даже пошевелиться, мои невидимые путы сковывали ее не хуже железных цепей. Через несколько секунд она снова закрыла глаза, забываясь в магическом сне, который сотрет это событие из ее памяти навеки, просто уничтожит, как вирус — безобидная и безболезненная процедура в отличие от следующей… Я стряхнула с перчатки остатки порошка, присела на край кровати и начала снимать личину.

Сложнее всего копировать мужчин (а мужчинам краймерам, наоборот, женщин) — на это уходит несколько часов, а иногда суток. Следующими по списку идут демоны и разумная нечисть — копирование их личностей занимает немного времени, но краймеры успевают познать агонию. Организму тяжело перенять метаболизм демонов, не говоря уже о необходимости наращивать дополнительные кости, зубы и органы.

Я зажмурилась. В голове калейдоскопом замелькали события из чужой жизни. Незнакомые голоса, незнакомые места, незнакомые запахи. Боль и отчаяние, счастье и наслаждение, похоть и стыд. Множество эмоций, бескрайнее море ощущений.

Эльзе пять лет- она милый ребенок, окруженный любовью и заботой родителей. Много смеется и часто играет, никаких тревог.

Эльзе десять лет — она сирота, ее больше не окружает любовь, только одиночество и полная отчужденность. Родители погибли, их сожрала нечисть, ныне уже истребленная изерийской армией под предводительством Райвена.

Эльзе двадцать лет — она бросила учебу в академии, уехала из родного города, устала слушать нравоучения от теток, которые называли себя ее «родней». Одиночество сменила обида, отчужденность — агрессия.

Эльзе двадцать пять лет — она живет в Колд-Вэйне: в мегаполисе к северу от Тан-Града. Увязла в грехах и в беспорядочных связях, пристрастилась к тяжелым наркотикам. Под действием дурмана впервые забрала чужую жизнь, и ей это понравилось. Эйфория, облегчение, возбуждение! Она снова захотела испытать нечто подобное. И испытала.

Эльзе сорок лет — она вынуждена переезжать из города в город. Запах крови пленит ее, будоражит, подталкивает искать новую жертву. Сперва она убивала опасную нечисть, руководствуясь благими намерениями. Часто испытывала угрызения совести от содеянного, постоянно думала, что с ней что-то не так, что она больна. Ее посещали мысли о самоубийстве, но Эльза их прогоняла и убеждала себя, что поступает правильно, избавляя мир от нечисти. Она придумала свою особую философию жизни, которую никто не понимал. Она идеализировала смерть.

Одинокая и непонятая, с годами Эльза растеряла все крупицы благоразумия и в итоге осознала, что ей плевать на мир, и на нечисть, и на понятие «благое деяние», ей просто хочется видеть смерть и страдания. И тогда она переключилась на других существ: на магов и людей, на взрослых и детей. Их проще убивать и можно есть. Нечисть-то нельзя, ведь она ядовита, а люди и маги другое дело. Чем моложе, тем вкуснее. И никаких улик. Эльза упивалась смертью, ей нравилось дарить мучения и наблюдать, как жизнь покидает чужое тело, как с чьих-то губ срывается последний стон. Поедать плоть ей нравилось не меньше.