Наёмница: любовь и две личины Элоизы (СИ)

Он не договорил, глубоко уйдя в свои мысли, а потом, наконец, поднял на меня взгляд.

Я стояла перед ним, не решаясь присесть без разрешения, и его глаза, смотревшие на меня снизу вверх, казались огромными синими озерами, состоящими из боли, тоски и какого-то непонятного отчаяния…

Я нервно сглотнула, испытывая вдруг к юному принцу необычайное сострадание. Что-то мучило его, что-то тяготило…

Чтобы не возвышаться перед ним скалой, я аккуратно опустилась на колени и присела, сложив ладони на своих бедрах на солдатский манер.

- Ваше Высочество! Выход есть всегда! И от борьбы в своей жизни вы не убежите! Возвращайтесь…

- Тебе не понять! – резко прервал меня мальчишка, и я могла поклясться, что в уголках его глаз заблестели предательские слезы. Он поспешно опустил голову, чтобы скрыть их от меня. – Король просто использует всех нас – и тебя, и меня, мою сестру, моих придворных… всех! Использует для своей собственной выгоды, и безо всякого сожаления пожертвует даже собственными детьми для процветания СВОЕГО королевства! Моей сестре всего три года, а я уже знаю имя ее будущего мужа! Мы – товар, который можно будет успешно обменять на власть, влияние и деньги! Поэтому я не вернусь! Я больше не хочу чувствовать себя вещью…

Я вздрогнула от того, как сильно он полыхнул отчаянием. В полумраке пещеры его мальчишеские черты лица казались заостренными и даже изможденными. В этот момент мне впервые стала открываться вся неприглядность жизни знатных детей, которых все воспринимали, как счастливчиков, отмеченных богами!

- И все же, Ваше Высочество… - снова произнесла я, и голос мой прозвучал под сводами пещеры, как похоронный стон… - из-за вашего исчезновения страдают ни в чем не повинные люди: ваш учитель, телохранители… Вернитесь хотя бы ради того, чтобы они остались живы!..

- Что??? – принц Леонард вскочил на ноги и уставился на меня полным ужаса взглядом. – Король… издевается над ними???

- Они в тюрьме, - подтвердила я. – Их подозревают в вашем убийстве или похищении…

Кулаки принца неистово сжались, а лицо превратилось в яростную маску.

- Ненавижу… - процедил он, скрипнув стиснутыми зубами. – Ненавижу короля…

Я вздрогнула от ужаса, услышав слова, за которые любой житель Элевейза был бы отправлен на эшафот, но это сказал наследный принц… И сказал только мне, а я… его не выдам.

Он стоял так довольно долгое время, и я не решалась ему ничего сказать. Когда же внутренняя борьба его достигла апогея, Леонард вдруг проговорил: