Наемные убийцы

- Ребекка держала нож в руках?

- Нет. Он висел у нее на поясе. Сзади.

- Как же кассирша его увидела?

- Не знаю. Хотя вспомнил: она увидела его потом, когда Ребекка повернулась спиной. И закричала: "Нож, нож, у нее нож!"

- Это была финка или стилет?

- Да нет, что-то вроде небольшого кухонного ножа. Какие дома в хозяйстве держат.

- Что сказала Ребекка кассирше?

- Ничего. То есть сначала ничего. Потом, по словам кассирши, засмеялась и сказала: "Вот не думала, что так легко будет получить деньги взаймы". И добавила: "Наверно, я должна какую-нибудь квитанцию заполнить?"

- Деньги очутились на полу, - продолжал Рокотун. - Как это вышло?

- Это я могу объяснить. Квастму стоял и держал девушку, пока мы ждали подкрепления. В это время кассирша принялась пересчитывать деньги, проверяла, все ли в наличии. Тут Кеннет мне крикнул: "Стой, это против закона".

- А потом?

- Потом он еще крикнул: "Калле, тебе следить, чтобы никто не прикасался к добыче!" У меня ведь на руках был ребенок, так что я сумку только за одну ручку ухватил, вот они и высыпались. Все больше мелкие бумажки, оттого и разлетелись в разные стороны. Ну а тут подошла еще одна патрульная машина. Мы отдали им ребенка, а сами повезли задержанную в уголовку на Кунгсхольмен. Я вел машину, а Кеннет сидел сзади с девушкой этой.

- В машине что-нибудь произошло?

- Да, было дело. Сперва она заплакала и спросила, куда мы дели ребенка. Потом совсем расплакалась, и Квастму решил надеть на нее наручники.

- А вы что-нибудь сказали по этому поводу?

- Сказал, что можно обойтись без наручников. Во-первых, Квастму вдвое больше ее, во-вторых, она не оказывала сопротивления.

- Вы говорили еще что-нибудь в машине?

Кристианссон примолк на несколько минут. Рокотун безмолвно ждал. Он даже не рыгал, не повторял вопрос и не талдычил насчет лжесвидетельства и обязанности говорить правду, как это принято у адвокатов.

- Я сказал: "Не бей ее, Кеннет".

Дальше все было просто. Рокотун встал и подошел к Кристианссону.

- А что, разве у Кеннета Квастму заведено бить задержанных?

- Случается.

- Вы видели его погон и болтающуюся пуговицу?

- Видел. Он сам про них сказал. Дескать, жена не следит за его формой.

- Когда это было?

- Накануне.

- Прошу, господин прокурор, - кротко произнес Рокотун. Бульдозер поймал взгляд Кристианссона и долго смотрел ему в глаза. Сколько дел проиграно из-за безмозглых полицейских? И сколько выиграно благодаря им? Пожалуй, последних все-таки больше. Как бы то ни было, эти сержанты полиции - неизбежное зло и для преступников, и для тех, кто борется с преступностью...

- Нет вопросов, - бросил Бульдозер. И добавил как бы вскользь: Обвинение в сопротивлении представителю власти снимается.

После этого Рокотун попросил объявить перерыв. В перерыве он сперва закурил свою сигару, потом удалился в уборную. Выйдя оттуда, затеял в коридоре беседу с Реей Нильсен.

- Ну и женщины у тебя, - сказал Бульдозер Ульссон Мартину Беку. Сначала она на глазах у суда смеется надо мной, теперь вот стоит и беседует с Рокотуном. Всем известно, что от его дыхания орангутаны падают в обморок за пятьдесят метров.

- Хорошие женщины, - ответил Мартин Бек. - Точнее, хорошая женщина.

- Значит, новую жену завел. Я тоже. Все как-то веселее жить.

Рея подошла к ним.

- Рея, - обратился к ней Мартин Бек, - познакомься - старший прокурор Ульссон.

- Я уже догадалась.

- Все зовут его Бульдозер, - добавил Мартин Бек. - По-моему, у обвинения дела плохи.

- Да, половина обвинительного заключения рухнула, - согласился Бульдозер. - Но вторая половина прочно стоит. Бьемся об заклад на бутылку виски?

Рея поскребла в затылке и хитро глянула на Мартина Бека, но тот отрицательно покачал головой.

- Бутылка виски, - продолжал соблазнять Бульдозер.

- Нет, - ответил Мартин Бек.

Рея наклонила голову набок, словно собираясь что-то сказать. Но в эту минуту было объявлено, что судебное заседание возобновляется, и Бульдозер Ульссон побежал в зал.

Защитник пригласил своего последнего свидетеля, учительницу домоводства Хеди-Марию Вирен, загорелую женщину лет пятидесяти. Странно было видеть такой загар в краю, где даже погода, казалось, участвовала в заговоре против несчастных аборигенов. И Рокотун первым делом спросил:

- Откуда у вас такой загар?

- Канарские острова, - последовал лаконичный ответ.

- Из личной характеристики, с которой всем вам еще предстоит ознакомиться, явствует, что Ребекка Люнд - знаю, знаю, что она Линд, но я страдаю недугом, который никогда не поражал и, уверен, не поразит обвинителя. А именно, фантазией и способностью проникать в мир заветных чувств и мыслей другого человека.

- Это что же, проявление фантазии - говорить Люнд вместо Линд? осведомился Бульдозер, обмахиваясь галстуком. - Или признак умения проникать в мир заветных чувств другого человека?

- Лучше уж я задам прокурору один вопрос, - откликнулся Рокотун. Известно ли господину Ульссону, где сейчас находится четырехмесячная дочь Ребекки Линд?

- Откуда мне знать, - ответил Бульдозер. - Для этого у нас есть отдел охраны детей.

- Молодые родители обычно называют его отделом отравы детей.