Наемные убийцы

- Я спрашиваю: в "Амаранте" танцуют? - повторил он.

Она вдруг смутилась и покачала головой.

- Так что же вы с подругой там делали?

- Мы... мы сели за столик в баре.

- Вместе?

- Нет.

- Что было дальше?

- Я познакомилась с одним датским коммерсантом, он назвался Ёргенсеном.

- Так. Дальше?

- Потом он проводил меня домой.

- Так. И что же там произошло?

- А как ты думаешь?

- Я не склонен к предвзятым мнениям. Особенно по поводу личной жизни других людей.

Она закусила губу, затем произнесла с вызовом:

- Мы были вместе. Лежали вместе, если выражаться культурно. Потом он ушел, и больше я его не видела.

На правом виске Гюнвальда Ларссона вздулась жила. Он обошел вокруг стола и сел. Ударил кулаком по столу с такой силой, что настенные часы остановились, по-прежнему показывая неверное время.

- Что это еще за фокусы, черт возьми, - яростно произнес он. - Чего ты хочешь от меня? Чтобы я развесил объявления: полиция поставляет бесплатных шлюх, обращаться в бар "Амарант"? Какие у тебя часы приема? По понедельникам от девятнадцати до двадцати трех?

- Вот уж не ожидала такого косного, старомодного взгляда, отпарировала она. - Мне двадцать пять лет, я незамужняя, бездетная и пока не спешу замуж.

- Двадцать пять?

- Незамужняя и бездетная, - повторила она. - Разве у меня нет права на личную жизнь?

- Почему же, - сказал Гюнвальд Ларссон. - Лишь бы я не был в нее замешан.

- Пожалуй, это я могу тебе гарантировать.

Недовольный ее тоном, Гюнвальд Ларссон снова ударил кулаком по столу, на сей раз так сильно, что отдалось в локте. Он поморщился.

- Эти мне женщины-легаши, которые ходят по барам и закадривают мужиков. А потом являются сюда и несут какую-то чушь про датчан.

Он поглядел на вышедшие из строя настенные часы и на свой хронометр.

- Твой перерыв, наверно, кончился. Проваливай!

- Я ведь пришла сюда, чтобы вам немного помочь, - сказала она. - Да, видно, без толку.

- Видно, так.

- Значит, остальное можно не рассказывать?

- Я не увлекаюсь порнографией.

- Я тоже.

- О чем же тогда пойдет речь?

- Этот мужчина понравился мне, - сказала она. - Образованный, симпатичный и вообще ничего.

Она холодно посмотрела на Гюнвальда Ларссона и добавила:

- Очень даже ничего. Гюнвальд Ларссон молчал.

- И дней через десять я позвонила в гостиницу, которую он мне назвал.

- Вот как.

- Вот так. А там мне ответили, что постояльца с такой фамилией нет и никогда не было.

- Жутко интересно. Не иначе, он разъезжает по разным странам и проверяет сотрудниц полиции. Собирает материал для какого-нибудь полового исследования. Потом тиснет бестселлер. Ты выговорила себе проценты с тиража?

- Ты просто невыносим.

- Ты так думаешь? - учтиво произнес Гюнвальд Ларссон.

- Как бы то ни было, вчера я встретила ту подругу. Она тоже разговаривала с ним перед тем, как мы поехали ко мне.

- И где же ты живешь?

- Карлавеген. двадцать семь.

- Спасибо. Запишу, если кто-нибудь подарит мне на рождество адресную книжку.

Ее лицо стало злым. И упрямым.

- Да только ведь не подарят, - доверительно сообщил Гюнвальд Ларссон. - Я сам покупаю себе все рождественские подарки.

- Моя подруга несколько лет работала в Дании, и она говорит, если он датчанин, то из какого-нибудь глухого угла. Потому что так говорили по-датски в начале века.

- А твоей подруге сколько лет?

- Двадцать восемь.

- Какая у нее профессия?

- Она изучает северные языки в университете.

Гюнвальд Ларссон на многое смотрел пренебрежительно, в том числе и на университетское образование. Однако сейчас он призадумался.

- Продолжай, - велел он.

- Сегодня я зашла в отдел регистрации иностранцев и проверила. Там он тоже не проходил.

- Как его звали, повтори?

- Рейнхард Ёргенсен.

Гюнвальд Ларссон встал и подошел к столу Меландера.

- А как он выглядел?

- Примерно как ты. Только на двадцать лет моложе. И к тому же у него баки.

- Рост как у меня?

- Около того. Но вес, наверно, поменьше.

- Людей моего роста не так уж много.

Гюнвальд Ларссон не добрал четыре сантиметра до двух метров.

- Может, на сантиметр-другой пониже.

- И он сказал, что его зовут Рейнхард?

- Да.

- Еще какие-нибудь приметы?

- Никаких. То есть у него сильный загар, кроме...

- Кроме?

- Кроме тех мест, где у мужчин обычно нет загара.

- И говорил по-датски?

- Да. Я бы посчитала его за настоящего датчанина. Если бы не то, что сказала вчера подруга.

Гюнвальд Ларссон отыскал на столе Меландера коричневый конверт. Взвесил его на ладони, потом вытащил фотоснимок восемнадцать на двадцать четыре. Протянул Рут Саломонссон и спросил:

- Похож?

- Он самый, только снят года два назад. По меньшей мере.

Она пригляделась внимательнее.

- Плохой отпечаток.

- Это увеличение с групповой фотографии на малоформатной пленке.

- Во всяком случае, это он. Я уверена. Как его звать по-настоящему?

- Рейнхард Гейдт. Кажется, он из ЮАР. Что он говорил о своих занятиях?

- Коммерция. Купля-продажа каких-то мудреных машин.

- И ты, значит, встретила его четвертого вечером?

- Да.

- Он был один?

- Один.

- Когда ты видела его последний раз?

- На другое утро. Около шести.

- У него была своя машина?

- Я ее не видела.

- И где он, по его словам, остановился?

- В "Гранде".

- Еще что-нибудь знаешь?